(конспективное изложение работ С. Ганемана «Опыт нового принципа…» и «Опытная медицина»)

Президент Профессиональной ассоциации врачей-гомеопатов стран СНГ Захаренков В. М.

1. Научная категория.

1.1. Патологическая теория как основа терапевтической методики.

1.2. Терапевтический принцип как научная категория.

2. Специфически действующие лекарственные средства. .

2.1 Метод выявления патогенетического действия «спецификов».

2.2 Особенности фармакологического действия «спецификов».

3. Метод специфической терапии.

3.1 «Знание болезни».

3.2 «Знание вспомогательных средств».

3.3 Методика выбора «специфика».

4. Базовая методика гомеопатической терапии.

4.1.Принцип достоверности.

4.2.Принцип выбора «специфика» по подобию первичных симптомов.

4.3.Принцип выбора достаточной дозы.

4.4.Принцип назначения одного препарата.

4.5.Развитие лекарственной болезни.

В 1790 г., переводя главу о лечебном действии коры хинного дерева из «Трактата о Materia Medica» Куллена, С. Ганеман выражает несогласие с мнением автора о том, что эффективность этого препарата объясняется его «тонизирующим действием на желудок» и пишет об этом в примечании (том II, стр. 108), предварительно экспериментальным путем обосновав свое мнение: «Смешивая сильнейшие горечи и сильнейшие вяжущие средства, мы можем получить вещество, которое в маленьких дозах также будет обладать этим, но гораздо более выраженным свойством, чем кора хины, но никогда оно не будет так специфично воздействовать на лихорадку. Автор должен согласиться с этим. Это неизвестное действующее начало, может быть, не так легко обнаружить. Давайте обдумаем следующее: вещества, которые вызывают некоторые разновидности лихорадки (очень крепкий кофе, перец, арника, бобы игнации, мышьяк), противодействуют таким же типам интермиттирующей лихорадки. Я в виде эксперимента в течение нескольких дней принимал четыре драхмы хорошей хины (China) дважды в день. Сначала мои стопы и кончики пальцев (и т.д.) становились холодными; я становился сонливым и вялым; затем возникало сердцебиение, пульс становился жестким и быстрым; появлялось невыносимое беспокойство и дрожь (но без окоченения), резкая слабость в конечностях; затем начинало пульсировать в голове, краснели щеки, возникала жажда; короче говоря, все симптомы, обычно связанные с интермиттирующей лихорадкой, появлялись в определенной последовательности, хотя настоящего окоченения (rigor)не было. Если суммировать — все эти симптомы, которые я считаю типичными для интермиттирующей лихорадки, такие, как притупление всех чувств, своего рода ригидность во всех суставах, но, более всего, неприятное ощущение онемения, которое ощущается, кажется, в надкостнице всех костей – все они имеют место. Приступ продолжается каждый раз от 2 до 3 часов и повторяется, когда я принимаю новую дозу, и никогда – сам по себе. Я перестал принимать препарат и снова стал совершенно здоров».

С. Ганеман считал официально принятые объяснения терапевтического действия лекарств не правильными и искал более подходящие объяснения. Заметив, что при отравлении хиной и ипекакуаной появляются точно такие же симптомы как и при заболеваниях, которые они излечивают, он предположил, что терапевтическое действие этих препаратов объясняется их способностью вызывать у здорового человека точно такое же патологическое состояние. В подтверждении своего мнения С. Ганеман приводит цитату из Куллена: «В самом начале своей медицинской деятельности я пытался объяснить, что кора в данном случае действует благодаря своему тонизирующему эффекту на желудок, я и сейчас не могу обнаружить в своих записях такого, что поколебало бы мое мнение» и свои возражения на это: «Если бы автор обнаружил, что кора обладает свойством вызывать искусственную, антагонистическую лихорадку, …конечно, он так упорно не придерживался бы своего старого объяснения».

Проверив свое наблюдение экспериментально С.Ганеман уверенно пишет: «Перуанская кора (кора хинного дерева), которая применяется в качестве лекарства при интермиттирующей лихорадке, действует потому, что она сама может вызвать похожие симптомы у здорового человека».

Похожее наблюдение С. Ганеман записывает и в сноске при описании действия ипекакуаны: «Для того чтобы вылечить определенные формы интермиттирующей лихорадки, нужно искусственно вызвать такую же лихорадку с помощью ипекакуаны».

Из этих наблюдений и результатов проведенных над собой опытов С. Ганеман частью интуитивно, частью путем логических рассуждений сделал вывод: «вещества, вызывающие лихорадку, этот же тип лихорадки и лечат».

Таким образом, С. Ганеман опытным путем выявил группу лекарственных средств с однотипным фармакологическим действием и установил терапевтический принцип их применения в клинической практике.

Первые опыты были проведены, чтобы проверить догадку о возможности лечения естественного заболевания веществом, вызывающим своим токсическим действием появление подобного искусственного заболевания. Когда вывод, сделанный на основе наблюдения был подтвержден клиническими экспериментами, С. Ганеман стал целенаправленно собирать описания токсического действия лекарственных веществ на организм человека (искусственное патологическое состояние) и сопоставлять их с нозологическими единицами (естественное патологическое состояние), которые излечивались при их назначении.

Свои наблюдения в обобщенном виде С. Ганеман описал в статье «Опыт нового принципа для нахождения целительных свойств лекарственных веществ с несколькими взглядами на прежние принципы», опубликованной в 1796 г. в медицинском журнале Гуфеланда (Journal für prakt. Arzneikunde, 3 st.) с которой и началось становление гомеопатии как самостоятельной терапевтической системы.

Научная категория.

Структура научной терапевтической системы, ее специфические отличительные особенности и характер эволюции определяются исключительно научной категорией лежащей в ее основе. Различают теоретическую и прикладную (или экспериментальную) научные категории. Соответственно, в клинической медицине имеется только две научных категории, на основе которых можно создать научную терапевтическую систему – патологическая теория (теоретическая научная категория) и терапевтический принцип (прикладная (или экспериментальная) научная категория).

1.1.Патологическая теория как основа терапевтической методики.

В первой своей работе посвященной гомеопатии «Опыт нового принципа…» С. Ганеман подробно рассматривает возможные методы применения лекарственных средств и указывает их недостатки: «Если я не ошибаюсь, то практическая медицина обычно избирала три пути для применения лекарств против немощей человеческого тела.

Первый путь, удалить или уничтожить основную причину болезни, был самый возвышенный, какой только она могла избрать. Все помыслы и стремления лучших врачей всех веков были направлены к этой цели, наиболее сообразной с достоинством искусства. Но, чтобы употребить сатирическое выражение, дело всегда оставалось на партикулярном; великий же камень преткновения – познание основных причин всех болезней – они никогда не могли преодолеть. Да и для большей части болезней эти причины навеки останутся скрытыми от слабого человека»(5).

Во времена С. Ганемана для классификации болезней использовалась схема, предложенная еще «отцом медицины» Гиппократом, согласно которой все известные болезни подразделялись на категории — сухие, мокрые, горячие и холодные. К «горячим» и «холодным» болезням относились заболевания внутренних органов проявляющиеся одной и той же группой симптомов – к «горячим» они относились когда сопровождались температурной реакцией и к «холодным» когда температура не повышалась. К «сухим» и «мокрым» относились все остальные болезни и патологические проявления – если они сопровождались отделением патологических секретов, то их оценивали как «мокрые», если нет, то они относились к «сухим» заболеваниям.

При этой классификации за основу были взяты только внешние проявления патологического состояния и С. Ганеман совершенно обоснованно признает невозможным на современном ему этапе развития клинической медицины создание научной терапевтической системы на основе патологической теории, так как более-менее внятной патологической теории, объясняющей причины появления болезней, в его время просто не существовало. Это объясняется тем, что классификация Гиппократа не предполагала установление связи между заболеванием, с одной стороны, и нарушением функции конкретного органа или части физиологической системы, с другой стороны – патологические анатомия и физиология как научные дисциплины, устанавливающие эти связи, в то время еще не существовали.

Для разработки научной патологической теории необходимо знание физиологических процессов, протекающих в здоровом организме, знание действия патогенных причин, точное знание природы изменений, производимых в организме болезнью, а также знание характерных особенностей фармакологического действия лекарственных веществ, способных восстановить нарушенные физиологические функции, т. е. вернуть организм в здоровое состояние. Следовательно, патологическая теория может появиться только на определенном этапе развития науки медицины, когда появляются научные дисциплины объясняющие причину появления того или иного вида заболеваний нарушением определенной функции анатомической структуры и на ее основе разрабатываются новые терапевтические методики для устранения причины заболевания или уточняются показания для применения существующих терапевтических методик. В официальной медицине считается, что только с появлением анатомии и физиологии как самостоятельных научных дисциплин начался период научной медицины, а до этого медицинская наука развивалась эмпирически.

Патологическая теория всегда описывает только нарушение функции определенной анатомической структуры — сперва органа или части физиологической системы, затем всей физиологической системы и, наконец, первично и вторично пораженных физиологических систем. Как следствие этого, все терапевтические методики, основанные на патологической теории, всегда распределяются по анатомическому принципу, что в клинической практике проявляется выделением узких врачебных специальностей – это является характерной специфической особенностью данных терапевтических методик. По классификации Гиппократа болезни не соотносились с нарушением функции конкретного анатомического образования и, как следствие, во времена С. Ганемана не выделялись узкие врачебные специальности.

Совершенствование терапевтических методик, разработанных на основе патологической теории, может происходить только одновременно с развитием фундаментальных для клинической медицины дисциплин, изучающих протекание нормальных и патологических физиологических процессов, а также характерные особенности фармакологического действия различных лекарственных веществ – необходимым условием эволюции терапевтической системы является развитие общей патологии и клинической фармакологии. Как следствие этого, терапевтическая практика, основанная на той или иной патологической теории, постоянно меняется, поскольку появление новых теорий в таких фундаментальных для клинической медицины науках как физиология и патология ведет, соответственно, к изменению терапии и каждая новая терапевтическая методика имеет свои показания к назначению препаратов, особенно если используются лекарственные средства другой фармакологической группы, и свои методы контроля процесса лечения. Кроме того, терапевтическая практика всегда изменяется и при появлении новой фармакологической группы лекарственных веществ.

Таким образом, научная терапевтическая методика, созданная на основе патологической теории, имеет следующие фундаментальные характерные особенности:

а) изменчивость;

б) индивидуальность.

Под изменчивостью подразумевается постоянная модернизация уже имеющихся и разработка новых способов лечения при появлении новой, усовершенствованной, патологической теории или при открытии новой фармакологической группы лекарственных веществ.

Под индивидуальностью подразумевается наличие для каждой терапевтической методики, созданной на основе патологической теории, своих собственных, индивидуальных, показаний к ее применению в клинической практике и индивидуальной методики контроля процесса лечения разработанных на основе теоретической модели процесса лечения.

Индивидуальность терапевтической методики обусловлена тем, что каждая новая патологическая теория по своему определяет причину заболевания и в соответствии с предполагаемой причиной заболевания совершенно по разному определяет показания к применению лекарственных средств и методику контроля процесса лечения. Как следствие этого постоянно появляются новые, более совершенные, справочные и учебные пособия описывающие показания к применению в клинической практике новых, более совершенных терапевтических и диагностических методик.

В клинической практике изменчивость и индивидуальность терапевтических методик проявляется наличием «узких» врачебных специальностей, а характерные особенности применяемой «узким» специалистом методики определяются фармакологической группой используемых препаратов – при появлении новых препаратов методика изменяется.

1.2.Терапевтический принцип как научная категория.

В отличии от патологической теории терапевтический принцип определяет конкретные условия, при соблюдении которых после назначения лекарственного средства исчезают все симптомы нозологической единицы, т.е. происходит излечение. Таким образом, терапевтический принцип, в отличии от патологической теории, является прикладной клинической категорией и установить его можно только в результате клинической практики.

По определению лекарственным средством может быть только вещество способное патологически изменять функцию органа или системы организма. Воздействуя на орган или систему организма во время болезни лекарственное средство может вызвать появление искусственного патологического состояния либо не сходного с естественной болезнью, либо подобного, поэтому в клинической медицине существует только два терапевтических принципа применения лекарственных средств – contraria contraribus и similium similibus.

Терапевтический принцип contraria contraribus предполагает назначение лекарственного средства, патогенетическое действие которого вызывает появление искусственного патологического состояния отличающегося от имеющегося естественного заболевания, причем степень отличия может существенно варьировать.

Терапевтический принцип similium similibus предполагает назначение лекарственного средства, патогенетическое действие которого вызывает появление искусственного патологического состояния подобного имеющемуся естественному заболеванию, причем чтобы произошло излечение подобие должно быть полным. При частичном подобии естественного и искусственного патологических состояний наблюдается только временное улучшение состояния, но не излечение.

Характер патогенетического действия на организм лекарственного вещества изучает наука фармакологии и по характеру своего фармакологического действия все лекарственные вещества распределены по соответствующим фармакологическим группам, а так как все препараты одной фармакологической группу обладают одинаковым фармакологическим действием, то терапевтический принцип, по сути, является показанием к применению в клинической практике определенной фармакологической группы лекарственных средств. Поэтому создать прикладную терапевтическую систему на основе терапевтического принципа можно только зная характерные специфические особенности патогенетического действия фармакологической группы лекарственных средств выявленные в результате патогенетических экспериментов и в этом случае наличие патологической теории не обязательно, так как она не описывает фармакологическое действие лекарственных веществ.

Во времена С. Ганемана при классификации лекарств применялась схема предложенная еще Диоскоридом – все известные лекарственные вещества по характеру фармакологического действия разделяли на очистительные, переменно действующие и «специфики».

К очистительным препаратам относились лекарственные вещества стимулирующие естественные элиминационные процессы, которые, в соответствии с различными путями изгнания патогенных веществ, подразделялись на слабительные, мочегонные, отхаркивающие и потогонные. Показанием к их назначению были «сухие» болезни.

К переменно действующим препаратам относились лекарственные вещества препятствующие развитию патологических состояний за счет изменения обменных процессов и стимулирующие естественные выделительные процессы, что позволяет опосредованным образом излечивать некоторые хронические болезни (жаропонижающие, стимулирующие менструацию, кровоостанавливающие, антигельминтные, вяжущие и т.д.). Показанием к их назначению были «мокрые» болезни.

Очистительные (для лечения «сухих» болезней) и переменно действующие (для лечения «мокрых» болезней) лекарственные вещества назначались согласно терапевтическому принципу contraria contraribus.

К «спецификам» относились лекарственные вещества, оказывающие специфическое, только им присущее токсическое действие на определенный орган или часть физиологической системы организма которое проявлялось появлением патогенетически связанной группы симптомов, описанных в клинической медицине как отдельная нозологическая единица. Показанием для назначения «спецификов» являлось наличие у пациента точно такой же патогенетически связанной группы симптомов, причиной появления которых было подобное нарушение функции этого органа или системы при естественном заболевании. «Специфики» делились на группы в соответствии с анатомической локализацией их токсического действия и показанием к их назначению были, соответственно, «горячие» и «холодные» болезни.

«Специфики» для лечения «холодных» и «горячих» болезней назначались согласно терапевтическому принципу similium similibus.

Данная классификация была весьма несовершенна и недостаточно полно представляла патогенетические и терапевтические свойства лекарственных средств – большинство лекарств одновременно принадлежало к разным классам и их характерные специфические особенности в каждом классе были туманны и неопределенны, но это была единственная общепринятая научная классификация лекарственных средств во времена С. Ганемана.

В «Опыте нового принципа…» С. Ганеман вначале рассматривает первый из известных терапевтических принципов, contraria contraribus, на основании которого назначались очистительные и переменно действующие препараты:«На втором пути старались подавить наличные симптомы посредством лекарств, вызывающих противоположное изменение… В острых болезнях, которые в большинстве случаев, если мы только на несколько дней отстраним препятствия к выздоровлению, побеждает сама природа или же в которых, если мы этого не в состоянии сделать, она изнемогает, в острых болезнях, говорю я, такие применения лекарств правильны, целесообразны и достаточны, пока мы еще не обладаем вышеупомянутым камнем премудрости (знанием основной причины каждой болезни и ее устранения) или пока мы не имеем быстро действующего специфического средства, которое могло бы, например, прервать заражение оспой в самом начале. Я назвал бы в этом случае такие средства временными.

Но если основная причина болезни и ее непосредственное устранение очевидны, а мы, невзирая на это, боремся с симптомами только посредством средств этой второй категории или серьезно выставляем их против хронических болезней, то этот метод лечения (бороться с симптомами посредством средств, действующих противоположно) получает название паллиативного и должен быть отвергнут. В хронических болезнях он облегчает только в начале, впоследствии же требуются все более сильные приемы таких средств, которые не могут уничтожить главную болезнь и таким образом оказывают вред тем больше, чем дольше они находились в употреблении, на основании соображений, которые будут приведены ниже»(5).

Терапевтический принцип назначения лекарственных средств противоположного действия С. Ганеман считает неверным, так как в «.. хронических болезнях он облегчает только в начале, впоследствии же требуются все более сильные приемы таких средств, которые не могут уничтожить главную болезнь и таким образом оказывают вред тем больше, чем дольше они находились в употреблении…», т.е. наблюдается только улучшение состояния или более-менее длительная ремиссия после которой заболевание проявляется в еще более тяжелой форме и никогда не наблюдается излечение.

Затем С. Ганеман рассматривает результаты применения в клинической практике второго терапевтического принципа, на основании которого назначались «специфики» и приходит к выводу, что только назначение подобно действующих лекарственных средств является единственно правильным терапевтическим принципом приводящим к излечению болезней: «Лучшие, проницательнейшие и добросовестнейшие врачи в хронических болезнях, а также в острых, переходящих в хронические, от поры до времени обращались (по третьему пути) к таким средствам, которые должны были не прикрывать симптомы, но вырывать болезнь с корнем, словом, к специфическим средствам, — самый желательный и наипохвальнейший почин, какой можно только придумать». (5)

Категорический вывод С. Ганемана о том, что только назначение подобно действующих лекарств приводит к излечению объясняется, в первую очередь, несовершенством фармакологической классификации и тем, что в его время еще не были известны такие высокоэффективные фармакологические группы лекарственных средств как антибиотики, гормональные препараты и т.п., а наиболее эффективными лекарственными веществами были различные растительные, животные и минеральные яды относящиеся к группе «спецификов». Например, использование в клинической практике антибиотиков, как отдельной фармакологической группы, основано на терапевтическом принципе contraria contraribus, однако никто из врачей не будет утверждать, что антибиотики не излечивают определенную группу болезней.

При использовании терапевтической методики, созданной на основе терапевтического принципа, не имеет никакого значения как конкретно объясняется причина имеющегося заболевания и механизм действие лекарственного средства на организм, так как важен клинический результат, т. е. исчезновение всех симптомов нозологической единицы, который всегда неизменен. Что касается теоретической модели лечения, то при использовании одной фармакологической группы лекарственных средств она всегда определяется только характером фармакологического действия этой группы препаратов выявленном в результате проведения патогенетических экспериментов.

Из этого закономерно вытекают две основные фундаментальные характерные особенности, идентифицирующие все терапевтические методики, созданные на основе терапевтического принципа:

а) эссенциальность;

б) общий объективный критерий излечения.

Под эссенциальностью понимается неизменность основных положений терапевтической методики, которые не меняются при появлении новых патологических теорий так как все они выявлены в результате клинического эксперимента – ни одно из положений не может быть изменено или убрано, так как в этом случае терапевтическая методика перестает существовать. Соответственно, все применяемые в клинической практике прикладные методики всегда рассматриваются только как эволюция базовой методики гомеопатической терапии – никаких «авторских» методик в гомеопатии не может существовать в принципе и все так называемые «авторские методики ведущих гомеопатов современности» рассматриваются как псевдонаучные выдумки малограмотных врачей, никакого отношения к гомеопатической терапии не имеющих.

Общие для всех терапевтических методик положения формулируются в виде научных принципов, которые определяют метод гомеопатической терапии, позволяющий врачу-гомеопату в клинической практике во всех случаях выбрать подобно действующее лекарственное средство.

Общий объективный критерий излечения является следствием эссенциальности терапевтической системы и подразумевает, что единственным объективным критерием правильного использования терапевтической методики в клинической практике является исчезновение всех симптомов элементарной структурной единицы науки медицины, как минимальной в качественном и количественном плане феномене при действие на которой наблюдаются изучаемые наукой медициной явления. Исчезновение в процессе лечения всех симптомов элементарной структурной единицы является единственным общим для всех научных терапевтических методик объективным критерием излечения.

Порядок исчезновения симптомов патологического состояния (теоретическая модель лечения) определяется характерной особенностью фармакологического действия «спецификов» — при назначении подобно действующего лекарственного средства все или часть симптомов патологического состояния, в зависимости от уровня подобия, должны исчезать в последовательности, обратной их появлению при развитии заболевания.

Эту характерную особенность фармакологического действия «спецификов», выявленную опытным путем, С. Ганеман зафиксировал в своей работе «Опытная медицина»:«…когда подлежащая лечению болезнь внимательно исследована, т.е. отмечены все ее определимые явления в их историческом развитии и последовательности с точным обозначением наиболее важных, сильных и тягостных симптомов, то для излечения ее нужно противопоставить существующему болезненному раздражению аналогичное ему лекарственное раздражение посредством назначения такого лекарственного средства, которое само по себе и в той же последовательности способно вызывать по возможности все наличные симптомы или, по крайней мере, наибольшую их часть и наиболее сильные или самые особенные из них»(6).

Терапевтический принцип является прикладной (или экспериментальной) клинической категорией и выбор подобно действующего препарата в гомеопатической терапии рассматривается как проведение клинического эксперимента по определенной схеме, описанной в клинической медицине как универсальный алгоритм постановки диагноза, а правильность проведения клинического эксперимента показывает обратная последовательность исчезновения симптомов патологического состояния в процессе лечения которая является единственным объективным критерием излечения.

Таким образом, если в процессе лечения после назначения специфически действующего лекарственного средства симптомы патологического состояния не исчезают в порядке, обратном их появлению при развитии заболевания, то делается обоснованный вывод о неправильном выборе «специфика» и необходимости пересмотреть клинический случай заново, так как назначенное лекарственное средство не вызывает появления искусственного патологического состояния подобного имеющейся естественной болезни, что всегда рассматривается как отрицательный результат клинического эксперимента.

Эту отличительную объективную особенность терапевтического принципа как прикладной научной категории С. Ганеман отразил в примечании к §1 «Органона»: «Задачей врача не может быть придумывание так называемых научных систем посредством объединения умозрительных предположений и ничем не обоснованных гипотез о внутренней сущности жизненных процессов и способах возникновения болезней в недоступных нашему взору недрах организма (на что многие врачи, движимые чрезмерными амбициями и честолюбием, впустую растрачивают свои таланты и время).

Также целью врача не может быть придумывание названий бесчисленных болезненных состояний и объяснения вероятных причин их появления (которые навсегда останутся скрытыми от нас), причем свои домыслы они излагают особенным трудным для понимания стилем с использованием непонятных даже им самим «научных» терминов пытаясь поразить несведущего человека своей «ученостью» и это в то время, как страждущее человечество тщетно взывает о помощи.

Современная медицина перегружена этими псевдонаучными выдумками (они уменуются теоретической медициной и авторы этих фантазий получают профессорские кафедры) и теперь настало время, чтобы люди называющие себя врачами, перестали наконец морочить страждующих пустой болтовней и начали бы заниматься своим прямым делом – излечивать больных людей» (7).

Специфически действующие лекарственные средства.

В фармакологии «спецификами» называются лекарственные вещества, оказывающие специфическое, только им присущее токсическое действие на определенный орган или систему организма и, как следствие, показанных при лечении конкретной клинической формы заболевания причиной появления которых является подобное нарушение функции этого органа или системы.

Данное определение отражает характерную особенность этой фармакологической группы лекарственных средств — фармакологическое действие «спецификов» проявляется появлением определенной группы патогенетически связанных симптомов, описываемых как отдельная клиническая форма нозологической единицы. Появление группы патогенетически связанных симптомов всегда свидетельствует о патологическом нарушении естественной функции органа или части физиологической системы организма и является специфическим свойством токсических для организма веществ, которые обычно называют ядами. Эту характерную особенность патогенетического действия «спецификов» С. Ганеман описывает следующим образом: «…каждое действенное лекарственное вещество возбуждает в человеческом теле известный род собственной болезни, которая тем своеобразнее, тем отличительнее и сильнее, чем действительнее это лекарственное вещество» и в примечании поясняет: «Самые действенные лекарственные вещества, возбуждающие специфическое заболевание, а следовательно, и самые целительные, в просторечии называются ядами» (5)

Фундаментальное фармакологическое свойство «спецификов» позволяет, во-первых, четко определить их чистое патогенетическое действие на организм человека и, во-вторых, прямо указывает на терапевтический принцип применения этой группы лекарственных веществ в клинической практике.

2.1.Метод выявления патогенетического действия «спецификов».

В соответствии с индивидуализирующей «специфики» характерной особенностью их фармакологического действия выявить препараты этой фармакологической группы можно только путем патогенетического эксперимента. К этому выводу С. Ганеман пришел после тщательного анализа всех применяемых для выявления целительных свойств лекарственных веществ методик: «Мы видели, что для этого помощь химии еще не удовлетворительна и должна привлекаться к совету с осторожностью; что сходство родов растений в естественной системе, так же как и сходство видов одного рода, дают только лишь отдаленные намеки; что свойства лекарственных веществ, доступные органам чувств, дают только самые общие указания, ограничиваемые многими исключениями; что изменения выпущенной из жилы крови от примешивания лекарств ничему не учат и что впрыскивание последних в кровеносные сосуды животных, так же как и результаты на животных, получающих лекарство ради опыта, представляют слишком грубый прием, чтобы из него можно было судить о тонких действиях лекарственных веществ». (5)

Этот вывод дополнительно подтверждался тем, что все известные в его время «специфики» были открыты в результате случайных патогенетических экспериментов: «Только предшествие эмпирической азартной игры, практики с домашними лекарствами и слепой случайности, благодаря которой эти вещества неожиданно оказались полезными в той или другой болезни и часто в особенных незамеченных сочетаниях, которые, может быть, никогда более не встретятся, особенно в чистых, простых болезнях».(5) Подобное состояние С. Ганемана не устраивало: «…было бы жаль, если бы только случай и эмпирическое a propos должны были руководить нами в отыскании и применении настоящих и верных целительных средств против хронических болезней, которые, без сомнения, составляют наибольшее число человеческих страданий» и он стал искать надежный научный метод выявления «спецификов» и точного определения их патогенетического действия: «Для исследования действия лекарственных средств, чтобы применять их против телесных немощей, нужно как можно меньше полагаться на случай, но браться за дело насколько возможно рационально и с заранее обдуманной целью»(5).

Патогенетические эксперименты можно проводить как на больном, так и на здоровом человеке, но после сравнительного анализа получаемых результатов С. Ганеман совершенно логично пришел к выводу, что единственным надежным научным методом выявления патогенетического действия «спецификов» являются патогенетические испытания на здоровом человеке: «Нам ничего больше не остается, как испытывать исследуемые лекарства на самом человеческом теле. Эту необходимость сознавали во все времена, но вступали обычно на ложный путь, применяя лекарства, как выше замечено, только эмпирически и наугад сразу в болезнях. Но противодействие больного тела на еще не исследованное или не достаточно исследованное средство дает такие запутанные явления, что оценка их слишком трудна даже для самого проницательного врача. Вслед за введением лекарства не наступает ничего или наступают ухудшения, изменения, улучшение, выздоровление, смерть, причем даже величайший практический гений может оши­баться, какое участие в этих результатах принимало больное тело или лекарственное средство (в слишком большом, среднем или слишком малом приеме?). Такие опыты ничему не учат и приводят к ложным догадкам. Обыкновенные врачи умалчивали о последовавшем вреде и только отмечали одним словом название болезни (часто принятой ими за другую), где то или другое средство, каза­лось, помогло; и так образовались бесполезные и вредные толстые книги Schröder’a, Rutty, Zorn’a, Chomel’я, Pomet и т. д., в которых находится чрезвычайное число большей частью недействительных лекарственных средств, из которых каждое, на основании таких наблюдений, излечило ту или другую и еще десять или двадцать других болезней»(5).

Таким образом, знание особенностей патогенетического действия «специфика» на организм можно получить «…единственно только из действия, которое производит данное лекарственное средство само по себе в той или другой дозе в здоровом человеческом теле.

Сюда принадлежат истории неосторожно или по незнанию проглоченных лекарственных веществ и ядов, а также и таких, которые ради их испытания преднамеренно принимались внутрь или тщательно давались предназначенным для этого здоровым людям, уголовным преступникам и проч., отчасти также и те истории, где не подходя­щее, сильно действующее или же в большей дозе принятое вещество употреблялось как домашнее средство или лекарство при маловажных или же легко распознаваемых болезнях.

Полное собрание такого рода сведений с замечанием о степени доверия, заслуживаемого их повествователями, было бы, если я сильно не ошибаюсь, главным кодексом лекарствоведения, священной книгой его откровения. Только в них одних можно преднамеренно раскрыть настоящую природу и истинное действие лекарственных веществ, только из них можно догадаться, к каким болезненным случаям эти лекарственные вещества могут быть успешно и верно применимы»(5).

Мысль о необходимости для выявления целительного действия лекарственных средств проводить исследования на живом организме неоднократно высказывалась различными врачами и до С.Ганемана, так как это логично вытекает из определения терапии как научной системы, которая изучает два ряда феноменов – внешние проявления патологических состояний и эффекты действия на организм лекарственных веществ. Современник С.Ганемана, известный врач того времени, составитель фармакопеи Швейцарии, Альберт ван Галлер прямо требовал испытывать лекарство на здоровом человеке, прежде чем давать его больному. Требование его, правда, было очень ограниченным – он только хотел, чтобы «лекарственное вещество без всякой примеси, распознанное по запаху и вкусу, было предварительно принято в небольшом количестве здоровым человеком, и чтобы затем были отмечены все изменения пульса, температуры тела, дыхания и выделений»(7). Причем подобным образом А. ван Галлер рекомендовал испытывать все фармакологические группы лекарственных веществ.

Согласно положениям современной фармакологии для выявления особенностей фармакологического действия препаратов разных фармакологических групп используются разные схемы проведения экспериментов и нет какой-то одной универсальной схемы. Ошибка А. ван Галлера заключалась в применении одной экспериментальной схемы для препаратов разных фармакологических групп, что делает в принципе невозможным точное определение характерных особенностей их патогенетического действия.

Заслугой С.Ганемана было то, что он не только заявил о необходимости испытания лекарственных веществ на здоровом человеке для выявления их целительных свойств, но и разработал уникальную методику выявления целительных свойств «спецификов» как отдельной фармакологической группы препаратов, ставшую основой для формирования самостоятельной медицинской школы. Именно стандартная методика проведения патогенетических экспериментов с препаратами одной фармакологической группы, т.е. «известные основания» по выражению С. Ганемана, позволила систематизировать и обобщать полученные в результате патогенетических и клинических экспериментов данные.

2.2.Особенности фармакологического действия «спецификов».

Показания к применению «спецификов» в клинической практике определяются только особенностями их фармакологического действия как отдельной группы лекарственных препаратов. Следовательно, не зная особенностей фармакологического действия применяемых в клинической практике специфически действующих лекарственных веществ врач-гомеопат не сможет правильно интерпретировать наблюдаемые в процессе лечения феномены – глубокое и всестороннее знание клинической фармакологии является обязательным условием успешной клинической практики врача-гомеопата на что С. Ганеман прямо указывает в «Опыте нового принципа…»:«Честный врач, заботящийся об уровне усовершенствования своего искусства, не нуждается ни в каких других сведениях о лекарствах, кроме:

во-первых, какое чистое действие вызывает в человеческом теле каждое средство само по себе?

во-вторых, чему учат наблюдения над их действием в той или иной, простой или сложной болезни?»(5).

Чтобы выполнить первое условие необходимо провести патогенетические испытания специфически действующих лекарственных веществ и выявить характерные особенности их фармакологического действия, а чтобы выполнить второе условие необходимо проанализировать результаты использования «спецификов» в клинической пратике и выявить общие принципы их применения.

При патогенетическом испытании специфически действующих лекарственных веществ всегда появляется патогенетически связанная группа симптомов, описанная в клинической медицине как отдельная нозологическая единица, свидетельствующая о патологическом нарушении функции органа или части физиологической системы. Согласно терапевтическому принципу подобия показанием к применению этого «специфика» в клинической практике будет наличие точно такой же патогенетически связанной группы симптомов. Если в процессе патогенетических испытаний не установлено какие конкретно патологические состояния вызывает специфически действующее лекарственное вещество, т.е. не выявлено «какое чистое действие вызывает в человеческом теле каждое средство само по себе?», то врач просто не будет знать при каком конкретно заболевании показан данный «специфик».

Однако, и при патогенетических экспериментах, и в клинической практике симптомы нозологической единицы появляются не все одновременно, а постепенно и в определенном порядке, который определяет клиническую форму данного заболевания. Причиной появления патологического состояния является либо непосредственное угнетение или возбуждение естественной функции и в этом случае первыми появляются физиологические симптомы нозологической единицы, свидетельствующие о нарушении естественной функции, либо угнетение или возбуждение функции ЦНС и в этом случае первыми появляются рефлекторные симптомы нозологической единицы, свидетельствующие о нарушении иннервации.

Симптомы, которые при развитии заболевания появляются первыми, называются первичными симптомами и определяют конкретную клиническую форму заболевания. С точки зрения науки семиотики первичные симптомы служат причиной появления вторичных симптомов, свидетельствующих о компенсаторном изменении функции физиологической системы и непосредственно связанных с ней других систем организма, что является отражением фундаментального для медицины принципа целостности организма.

Эту выявленную в результате патогенетических экспериментов закономерность С.Ганеман представил в статье «Опыт нового принципа…» как характерную особенность фармакологического действия «спецификов»: «1. Большая часть лекарств имеет более одного действия: одно прямое начальное, которое постепенно переходит во второе (назовем его косвенным последующим действием). Последнее обычно представляет состояние, прямо противоположное первому. Так действует большая часть растительных средств.

II. Лишь немногие лекарства составляют отсюда исключение и проявляют беспрерывно и однородно только свое первоначальное действие, однако в постепенно ослабевающей степени, пока, наконец, спустя некоторое время от него ничего не остается, и снова восстанавливается обыкновенное состояние тела. К этой категории относятся металлические (и другие минеральные?) лекарства, например, мышьяк, ртуть, свинец»(5).

Для излечения необходимо нормализовать функцию первично пораженной структуры организма устранив таким образом причину болезни. Наблюдения над действием «спецификов» в «…той или иной, простой или сложной болезни…» учат, что только первичные симптомы, указывающие на конкретную клиническую форму болезни, всегда указывают и на необходимое для излечение специфически действующее лекарственное действие — в соответствии с принципом подобия в клинической практике показанием для назначения «специфика» является только подобие первичных симптомов естественного и искусственного патологических состояний:«III. Если подобрать для данной хронической болезни лекарственное вещество, весьма сходное с ней в своем главном прямом начальном действии, то косвенное последующее действие иногда и будет как раз то самое состояние тела, которого стараются достигнуть; иногда же (особенно если назначен ошибочный прием) в последовательном действии наступает расстройство организма на несколько часов, реже дней. Слишком сильная доза блекотного сока легко оставляет за собой последствием большую боязливость, которая проходит иногда только после нескольких часов. Если же она тягостна и требуется сократить ее продолжительность, то маленькая доза опия помогает специфически и почти мгновенно: страх исчез. Конечно, опий действует здесь противоположно и паллиативно; но ведь и требуется только паллиативное и временное средство, для того чтобы подавить навсегда скоропроходящую болезнь, что имеет место и при острых болезнях»(5).

При выборе «специфика» по первичным симптомам всегда наблюдается положительный терапевтический эффект, но когда выбор лекарственного препарата осуществляется по подобию вторичных компенсаторных симптомов, то в результате его действия вторичные компенсаторные симптомы исчезают, но всегда утяжеляются первичные симптомы:«IV. Паллиативные средства, вероятно, потому и вредят так сильно в хронических болезнях, что после их первого, противоположного симптомам, действия они оставляют последующее действие, сходное с главной болезнью»(5).

Согласно терапевтическому принципу подобия излечить болезнь может только специфически действующее лекарственное средство в патогенезе которого имеются все первичные симптомы патологического состояния:«V. Чем больше болезненных симптомов , согласующихся с симптомами подлежащей лечению болезни, возбуждает лекарство в своем прямом действии, тем ближе подходит искусственная болезнь к подлежащей устранению, тем вернее можно ждать хорошего успеха»(5). Излечения можно достичь только при полном подобии первичных симптомов естественного и искусственного заболеваний, а при частичном подобии наблюдается только временное улучшение состояния или, гораздо реже, более-менее длительная ремиссия.

«VI. Так как можно принять почти за аксиому, что симптомы последующего действия прямо противоположны симптомам прямого действия, то там, где сведения о симптомах прямых действий недостаточны, мастеру в искусстве позволительно недостающее восполнить в мыслях умозаключениями, т.е. представить себе состояние, противоположное симптомам последующего действия, но смотреть на результат только как на вспомогательное средство, а не как на основной столб своих заключений». (5) Довольно часто врач встречается в клинической практике со случаями когда у пациента нет всех симптомов нозологической единицы и только в этом случае грамотный врач, хорошо знающий клинику внутренних болезней, может для выбора «специфика» взять недостающий симптом первичного действия противоположный имеющемуся у пациента симптому вторичного действия.

Метод специфической терапии.

Метод новой терапевтической системы, как метод применения специфически действующих лекарственных средств в клинической практике, был подробно описан С. Ганеманом во второй его работе посвященной гомеопатии «Опытная медицина». Само название этой работы «опытная» (или «экспериментальная») медицина показывает что общие принципы предлагаемой терапевтической методики были выявлены в результате клинических и патогенетических экспериментов и представляют собой систематизированные и обобщенные данные полученные при использовании «спецификов» в клинической практике: «Врачебное искусство есть опытная наука; она занимается уничтожением болезней посредством вспомогательных средств».(6)

Данное определение относится только к терапевтической системе, основанной на терапевтическом принципе как прикладной (или экспериментальной) научной категории, определяющем особенности структуры научной терапевтической системы. Гомеопатия, как часть науки медицины, изучает две группы явлений – естественные патологические состояния, наблюдаемые непосредственно в клинической практике и искусственные патологические состояния, появляющиеся как результат патогенетического действия «спецификов». Отношения между двумя этими группами феноменов, изучаемых наукой гомеопатией, описывает терапевтический принцип подобия, который рассматривается как проявление в медицине одного из трех фундаментальных законов природы – закона единства и борьбы противоположностей:

Эта структура гомеопатии как научной терапевтической системы, созданной на основе терапевтического принципа, отражена в «Опытной медицине»: «Знание болезни, знание вспомогательных средств и знание их применения составляют врачебное искусство»(6).

3.1.«Знание болезни».

«Знание болезни» стоит на первом месте, так как в клинической практике врач всегда имеет дело с естественным заболеванием и прежде чем приступить к лечению ему необходимо сперва определить что конкретно ему следует лечить в данном случае.

Патологическое состояние (болезнь) является предметом изучения науки медицины, а для выявления и идентификации предмета своего изучения каждая научная система имеет свой собственный метод – в медицине это метод диагноза, который представлен общим универсальным алгоритмом постановки диагноза, четко определяющим последовательность действий врача по выявлению и идентификации имеющегося патологического состояния:

— во-первых, необходимо выявить все имеющиеся у пациента симптомы, свидетельствующие о патологическом нарушении естественных функций различных структур организма;

— во-вторых, нужно выявить патогенетически связанную группу симптомов со стороны первично пораженного болезнью органа или части физиологической системы, которая описывается в клинической медицине как отдельная нозологическая единица;

— в-третьих необходимо выявить первичные симптомы нозологической единицы, указывающие на причину имеющегося патологического состояния.

Этот универсальный для клинической медицины алгоритм постановки диагноза С. Ганеман описывает следующим образом: «Внутренняя сущность каждой болезни и каждого отдельного болезненного случая, поскольку нам ее необходимо знать с целью лечения, выражается наличными признаками в том виде, в каком они представляются опытному наблюдателю во всем своем объеме, в своей индивидуальной силе, сочетании и последовательности. Открыв все наличные определимые признаки болезни, врач определит и саму болезнь и имеет полное о ней понятие, необходимое для ее лечения.

В основании лечения должна лежать точная картина болезни во всех ее признаках и затем там, где это возможно, исследование предрасполагающих причин ее возникновения для того, чтобы, наряду с лекарственным лечением, быть в состоянии удалить и последствия – путем улучшения образа жизни – для предупреждения возможного возврата болезни». (6)

Термин «диагноз» (diagnosis) означает распознавание, различение, определение и употребляется во врачебной практике в двух значениях: во-первых, диагнозом называют сам процесс распознавания болезни, а во-вторых, диагнозом называют патологическое состояние (болезнь) или патологическое явление (травма, обморожение, отравление и т. д.), установленные в результате исследования. Таким образом, метод диагноза позволяет врачу не только выявить, но и четко идентифицировать имеющееся патологическое состояние.

В клинической медицине умение правильно поставить диагноз является единственным объективным критерием профессионализма врача: «Диагноз – это результат сложного творческого осмысления патологического процесса врачом, синтетического понимания им всего, что происходит с больным, выраженный в логичной, четкой и ясной формулировке. Составленный врачом диагноз является одним из важных показателей уровня его медицинского образования, знания современного положения медицинской науки и практики, теоретической «подкованности», общей культуры, способности мыслить самостоятельно, не трафаретно. Строгое соблюдение принципов структуры диагноза имеет важное значение не только для воспитания клинического мыщления врача, но и в научном обобщении огромных клинико-анатомических материалов прошлого и настоящего»(15).

В основе диагноза лежит понятие нозологическая единица, которая представляет собой минимальную в количественном и качественном плане группу патогенетически связанных патологических симптомов, свидетельствующих о нарушении функции органа или части физиологической системы — чтобы поставить диагноз врачу необходимо выявить и четко идентифицировать нозологическую единицу, а для излечения имеющегося заболевания необходимо назначить «специфик» патогенетическое действие которого вызывает появление точно такого же, как естественное заболевание, искусственного заболевания: «Всякая болезнь имеет в своем основании совершенно своеобразное, противоестественное раздражение, нарушающее отправления и благосостояние наших органов.

Но единство жизни наших органов и их взаимное приспособление к одной общей цели не допускают, чтобы в человеческом организме рядом друг с другом и одновременно действовали два противоестественных раздражителя. Поэтому если два раздражителя одновременно действуют на организм, то в случае, если они оба взаимно разнородны, действие одного из них (слабейшего) силой другого (сильнейшего) на некоторое время прекращается и приостанавливается. Если же, наоборот, оба раздражителя весьма сходны между собой, то действие одного (слабейшего) совершенно аналогичной силой другого (сильнейшего) совершенно сглаживается и уничтожается.

Поэтому, чтобы иметь возможность лечить, мы в каждом данном случае должны лишь противопоставить существующему раздражителю болезни подходящее лекарство, т.е. другой раздражитель, имеющий действие, весьма сходное с тем, которое проявляет сама болезнь».(6)

Таким образом, единственным объективным показанием к назначению «специфика» является наличие у человека патогенетически связанной группы симптомов, свидетельствующих о патологическом изменении функции органа или части физиологической системы. В клинической практике врач может определить наличие этой группы патогенетически связанных симптомов только правильно поставив диагноз и только правильно поставленный диагноз дает врачу-гомеопату возможность излечить имеющееся патологическое состояние, так как предоставляет ему объективный критерий для выбора подобно действующего «специфика» — если врач-гомеопат не сумел правильно поставить диагноз, то у него просто не будет объективного критерия для выбора подобно действующего лекарственного средства.

Часть врачей, называющих себя гомеопатами, из-за элементарной клинической безграмотности не в состоянии правильно поставить диагноз и поэтому вынуждены выбирать препарат по отдельным симптомам или симптомокомплексам методом «научного тыка» по принципу «авось, поможет». Отличительной особенностью этих малограмотных дилетантов является то, что они никогда не могут внятно сказать какое конкретно заболевание они «лечат» и, соответственно, они не могут внятно сказать какие конкретно симптомы исчезнут в результате их «лечения». В этом случае даже при правильном использовании терапевтической методики всегда наблюдается лишь временное исчезновение части симптомов, которое малограмотные псевдогомеопаты с умным видом объявляют «положительным результатом» их «лечения». Подобная трактовка результата лечения свидетельствует о незнании основ клинической медицины, так как любой грамотный врач исчезновение только части симптомов патологического состояния рассматривает либо как улучшение состояния, либо как подавление естественной функции организма, но всегда подобный результат свидетельствует о неправильном применении терапевтической методики.

3.2.«Знание вспомогательных средств».

Вторым необходимым условием успешной клинической практики является «знание вспомогательных средств», т.е. знание патогенетического действия конкретного «специфика», так как при выборе необходимого для излечения «специфика» сопоставляются симптомы естественного и искусственного патологических состояний. Патогенетическое действие конкретного лекарственного средства можно выявить только в процессе патогенетического эксперимента на здоровом человеке: «Лекарство в простом и несмешанном виде и в достаточно большой дозе, будучи дано здоровому человеку, вызывает у него известное действие, определенный ряд своеобразных симптомов, удерживает за собой стремление возбуждать такие же симптомы даже в малейших приемах.

Героические средства уже в малейших приемах оказывают свое действие на здоровых и даже сильных субъектов. Лекарства, обладающие более слабым действием, для таких испытаний должны назначаться в более значительных приемах. Самые же слабые лекарства оказывают свое действие лишь на таких свободных от болезни лиц, которые имеют нежный, раздражительный и восприимчивый темперамент. В болезнях же они, правда, все, как сильнодействующие, так и слабые лекарства, проявляют свое абсолютное действие, но в таком смешанном сочетании с симптомами болезни, что только очень сведущий знаток и опытный наблюдатель способен их распознать.

Только одно это свойство лекарств вызывать в здоровом организме целый ряд специфических болезненных симптомов и делает их способными излечивать болезни, т.е. удалять и уничтожать раздражителя болезни посредством подходящего противораздражителя». (6)

Патогенетическое действие «спецификов» проявляется появлением группы патогенетически связанных симптомов, описываемых как отдельная нозологическая единица, что свидетельствует о патологическом нарушении естественной функции органа или части физиологической системы и является специфическим свойством токсических веществ, которые обычно называют ядами. Наличие выраженного токсического действия стало для С. Ганемана единственным объективным критерием, указывающим на возможный «специфик», так как все известные в его время «специфики» являлись ядовитыми для человека веществами.

Испытателем «спецификов» мог быть только здоровый человек, т.е. человек у которого на момент проведения патогенетических испытаний не было симптомокомплекса, описанного как самостоятельная нозологическая единица, или отдельных выраженных патологических симптомов указывающих на хроническое заболевание. Если это условие не выполняется, то при приеме разных лекарственных веществ всегда в первую очередь усиливалась часть симптомов имеющегося заболевания, что не позволяло выявить особенности патогенетического действия лекарственного средства: «…противодействие больного тела на еще не исследованное или не достаточно исследованное средство дает такие запутанные явления, что оценка их слишком трудна даже для самого проницательного врача. Вслед за введением лекарства не наступает ничего или наступают ухудшения, изменения, улучшение, выздоровление, смерть, причем даже величайший практический гений может оши­баться, какое участие в этих результатах принимало больное тело или лекарственное средство (в слишком большом, среднем или слишком малом приеме?). Такие опыты ничему не учат и приводят к ложным догадкам»(6).

Техника патогенетических испытаний «спецификов» подробно описана С. Ганеманом в письме к своему ученику д-ру Стапфу в котором он дает следующие указания касательно испытания Helleborus niger: каплю тинктуры необходимо добавить к восьми унциям воды и одной драхме спирта, эту смесь хорошенько встряхнуть и принимать по одной унции каждые 1,5-2 часа до тех пор, пока не проявятся выраженные симптомы. В этом же письме С. Ганеман советует д-ру Стапфу следующую схему для испытания Camphora: два грана вещества растворить в одной драхме спирта, смесь хорошенько перемешать с восьмью унциями воды и принимать по 4-6 доз в течение дня. Примерно в таких же дозах и подобным образом проводились патогенетические испытания всех выявленных «спецификов».

Таким образом, в процессе патогенетических испытаний испытатель принимал субтоксическую дозу лекарственного вещества и все появившиеся симптомы тщательно записывались в протокол испытания, причем обязательно указывалась последовательность и время их появления, так как именно последовательность появления симптомов нозологической единицы указывает на клиническую форму заболевания. Если после приема первой дозы никаких симптомов не появлялось, то доза давалась повторно до появления симптомов. После появления первых четко выраженных симптомов доза больше не повторялась. Патогенетический эксперимент продолжался до тех пор, пока появившиеся после приема испытуемого вещества симптомы полностью не исчезали или больше не уменьшались.

Использование субтоксической дозы объяснялось тем, что каждый раз при приеме токсической дозы, не имеет значение какого именно вещества, наблюдается однотипное действие из-за стремления организма вывести ядовитое вещество наружу, подальше от жизненно важных центров, доступным ему способом – появляется тошнота, рвота, диарея, неврологические симптомы такие как конвульсии, судороги и т.д., наблюдаемые при любом сильном отравлении и симптомы специфического действия лекарственного вещества просто не успевают появиться. Прием субтоксической дозы испытуемого вещества позволяет избежать мощного токсического воздействия на организм и выше перечисленные симптомы интоксикации проявляются в очень легкой форме, лишь обозначая нарушение процессов жизнедеятельности.

Все появившиеся в процессе патогенетического испытания симптомы тщательно фиксировались и после окончания патогенетического эксперимента проводился в несколько этапов анализ протокола эксперимента. Во-первых, С. Ганеман выяснял появился ли в процессе патогенетического испытания симптомокомплекс, описанный как отдельная нозологическая единица, и какая это конкретно нозологическая единица, чтобы точно определить «к каким болезненным случаям эти лекарственные вещества могут быть успешно и верно применимы». Если патогенетически связанная группа симптомов, описанная в клинической медицине как отдельная нозологическая единица, не появлялась, то эксперимент расценивался как неудачный и его результаты дальше не рассматривались.

Когда в процессе патогенетического эксперимента появлялись симптомы конкретного заболевания, то все симптомы появивщиеся у испытателя и полностью исчезнувшие после окончания действия лекарственного вещества заносились в патогенез этого препарата. Симптомы нозологической единицы выделялись особо, так как, во-первых, они являлись единственным объективным показанием к применению этого «специфика» в клинической практике и, во-вторых, на их основании делался вывод о характере и локализации фармакологического действия данного лекарственного вещества.

Симптомы, которые появились у испытателя, но полностью не исчезли после окончания эксперимента в патогенез не заносились, так как С. Ганеман совершенно справедливо считал, что полностью здоровых людей не существует и эти симптомы свидетельствуют о нарушении функции органа или части физиологической системы из-за предшествующих заболеваний и, следовательно, к патогенезу испытуемого лекарственного вещества прямого отношения не имеют.

Полученные опытным путем данные в обязательном порядке проверялись в клинической практике и только после клинической проверки признавались достоверными симптомами патогенетического действия «специфика».

Обобщенные и систематизированные данные патогенетических испытаний были представлены С . Ганеманом в написанной на латинском языке книге “Fragmenta de viribus medicamentorum positivis», изданной в г. Лейпциге в 1805 г., в первой части которой на 269 страницах описывалось патогенетическое действие «спецификов» в виде клинических картин, т.е. все выявленные в процессе патогенетических испытаний и проверенные в клинической практике симптомы «специфика» были распределены в алфавитном порядке и для удобства анализа по порядку пронумерованы, так что некоторые препараты имели до 1.500 симптомов.

Симптомы нозологических единиц были выделены особо. Выделение симптомов нозологической единицы позволяло определить для каждого препарата область действия, т.е. конкретный орган или часть физиологической системы функция которого патологически изменялась при действии этого лекарственного средства, так как в клинической практике каждая нозологическая единица четко коррелируется с нарушением функции конкретного органа или части физиологической системы.

У большинства симптомов было указано время их появления, что позволяло проследить их появление в хронологическом порядке. Указаны также имена лиц, принимавших участие в испытаниях, а при заимствовании симптомов из других источников даны точные ссылки. Описанию клинической картины каждого лекарственного средства предшествует введение, где кроме характеристики испытанного вещества, формы приготовления и величины дозы даются также общие сведения о целебных свойствах, характерных особенностях патогенного действия и указывается, какой орган или часть физиологической системы организма поражаются в первую очередь.

Во «Fragmenta de viribus medicamentorum positivis» были представлены клинические картины следующих лекарственных средств – Aconitum napellus, Tinctura acris (Causticum Hahnemani), Arnica, Belladonna, Camphora, Lytta vesicatoria (Cantharides), Capsicum annuum, Chamomilla, China, Cocculus, Cuprum vitriolatum, Digitalis, Hyoscyamus, Ignatia, Ipecacuanha, Ledum palustre, Helleborus niger, Mezereum, Nux vomica, Opium, Pulsatilla, Rheum, Stramonium, Valeriana, Veratrum album. Все симптомы были распределены на две группы: выявленные непосредственно при патогенетических испытаниях, которые проводились, как пишет С.Ганеман в предисловии, «…преимущественно на себе, но также и на других лицах, находившихся в здоровом состоянии», и взятые из наблюдений разных авторов, описывающих отравления этими веществами или последствия передозировки в ходе лечения. Совокупное описание клинических картин «спецификов» стало первой гомеопатической Materia Medica.

Часть врачей, называющих себя гомеопатами, из-за элементарной безграмотности просто не знают к какой фармакологической группе относятся используемые ими лекарственные средства и тем более они не имеют представления о характерных особенностях фармакологического действия «спецификов». Поэтому малограмотные псевдогомеопаты с умным видом назначают своим пациентам не обладающие патогенетическим действием вещества такие как курдлипид, chocolate и т.д. Причем ни один из этих «ученых» докторов не может внятно ответить на простой вопрос «Как к группе гомеопатических лекарственных средств можно отнести вещества не обладающие их характерной отличительной особенностью фармакологического действия — токсичностью?». В своей академической работе «Клиническая Materia Medica» Э. А. Фарригтон в первой лекции «Введение» прямо говорит, что «к нозодам также относятся препараты приготовленные из не измененных тканей и физиологических жидкостей, но они не обладают специфическим действием и в гомеопатии не используются», но у малограмотных псевдогомеопатов свои «авторитеты» и как все невежественные люди они просто игнорируют любое мнение не совпадающее с их собственным, даже если это лежащий в основе терапевтической системы научный принцип.

У любого грамотного врача-гомеопата, знающего гомеопатическую Materia Medica и не верящего в псевдонаучные выдумки «ведущих гомеопатов современности» противоречащих основам клинической медицины, также закономерно возникает и другой вопрос «Как можно назначать по подобию патологического действия вещество при испытании которого не наблюдалось появление нозологической единицы, т.е. вещества не обладающие патологическим действием?». Но подобные вопросы возникают у грамотных врачей, хорошо знающих основы клинической медицины и основные положения гомеопатической терапии, поэтому прекрасно понимающих всю абсурдность подобной практики, а невежественные псевдогомеопаты оправдывают свое «лечение» ссылками на рекомендации таких же малограмотных «учителей», единственным аргументом которых является утверждение «верьте мне люди, я хороший».

3.3.Методика выбора «специфика».

В клинической практике чтобы излечить больного человека кроме «знания болезней» и «знания вспомогательных средств» необходимо еще и «знание их применения», т.е. знание метода терапевтической системы. В соответствии с терапевтическим принципом подобия для правильного выбора подобно действующего лекарственного средства необходимо сопоставить симптомы естественного и искусственного патологических состояний, т.е. метод гомеопатической терапии представляет собой различные методики сопоставления двух патогенетически связанных групп симптомов естественного и искусственного заболеваний.

В процессе патогенетических испытаний было точно установлено, что хотя один и тот же «специфик» может патологически изменять функции разных органов и физиологических систем организма, но каждое искусственное патологическое состояние всегда проявляется в виде аутентичной только для данного «специфика» клинической формы, которая определяется специфической для этого лекарственного средства последовательностью появления симптомов патологического состояния, и за все время патогенетических испытаний не было выявлено даже двух «спецификов», патогенетическое действие которых проявлялось бы появлением одной клинической формы какого-либо заболевания – во всей обширной гомеопатической Materia Medica нет даже двух препаратов с одинаковыми патогенезами, патогенез каждого препарата индивидуален. Таким образом, в клинической практике правильно подобрать специфически действующее лекарственное средство можно только при сопоставлении симптомов клинической формы естественной и искусственной болезней.

Совершенно очевидно, что эта характерная особенность патогенетического действия «спецификов» не позволяет использовать общепринятую в официальной медицине схему соотнесения лекарственного средства с конкретным заболеванием о чем С. Ганеман подробно пишет в «Опыте нового принципа…»: «…я должен в своё оправдание сделать признание, что я ни для какой так или иначе называемой болезни вообще, со всеми ее разветвлениями, побочными симптомами и уклонениями, которые в патологиях незаметно и слишком охотно вводятся в ее существенный характер как неизменные принадлежности, не ожидаю всеобщего специфического средства и даже не верю, чтобы подобные средства могли существовать. Только в силу слишком большого однообразия и самостоятельности перемежающейся лихорадки и венерической болезни могли найтись против них средства, которые в глазах многих врачей представлялись специфическими, так как уклонения в этих болезнях обычно встречаются гораздо реже или незначительнее, чем в других, а следовательно, и хинная корка, и ртуть должны гораздо чаще помогать, чем не помогать. Но ни хинная корка не специфична в перемежающейся лихорадке в самом широком смысле, ни ртуть в венерической болезни в самом широком смысле; но они, по всей вероятности, специфичны в обеих болезнях, когда они просты, чисты и чужды всяких осложнений. Наши великие и просвещенные наблюдатели в болезнях достаточно постигли эту истину, чтобы мне нужно было подробнее распространяться об этом предмете.

Но если я вполне отрицаю существование абсолютных спецификов для отдельных болезней в том объеме, какой им придает обыкновенная патология, то, с другой стороны, я убежден, что существует столько же специфических средств, сколько существует различных состояний отдельных болезней, т.е. особые специфики для чистой болезни и особые – для уклонений и прочих неестественных состояний тела». (5)

Сделанный С. Ганеманом вывод логически вытекает из выявленных в процессе испытаний характерных особенностей патогенетического действия «спецификов». Во-первых, одно и то же лекарственное средство может по разному действовать на организм разных людей, что проявляется появлением симптомов разных нозологических единиц у разных испытателей при испытании одного и того же лекарственного вещества. Во-вторых, у одного испытателя могли последовательно появляться симптомы двух или трех разных нозологических единиц после приема одной дозы «специфика».

Чтобы получить достоверный результат, т.е. правильно выбрать «специфик», при сопоставлении двух групп феноменов, необходимо чтобы систематизация симптомов естественного и искусственного заболеваний была проведена по единой схеме, так как, в противном случае, подобрать подобно действующее лекарственное средство в принципе невозможно. В клинической практике врач всегда имеет дело с естественным заболеванием и на его клиническую форму указывают симптомы появившиеся одновременно с симптомами нозологической единицы, которые свидетельствуют о реакции организма на данное заболевание. Таким образом, для выявления клинической формы имеющегося естественного заболевания врач должен выявить две группы патологических симптомов – симптомы нозологической единицы и симптомы появившиеся одновременно с симптомами нозологической единицы.

Совершенно логично, что за основу систематизации симптомов искусственного заболевания С. Ганеман взял ту же самую схему распределения симптомов – при анализе протоколов патогенетических экспериментов отдельно указывались симптомы нозологической единицы и симптомы, появляющиеся одновременно с ними. В соответствии с характерной особенностью фармакологического действия «спецификов» симптомы нозологической единицы С. Ганеман определил как общие симптомы патологического состояния указывающие его локализацию, а симптомы свидетельствующие об индивидуальной реакции организма на данное заболевание, которые позволяли выявить и идентифицировать конкретную клиническую форму заболевания были определены как характерные (специфические) симптомы, т.е. симптомы указывающие на индивидуальный характер (клиническая форма) данного заболевания и позволяющие выбрать подобно действующий «специфик».

Во второй части «Fragmenta de viribus medicamentorum positivis» одновременно с первой гомеопатической Materia Medica С. Ганеман представил и первый справочник систематизированных симптомов искусственного заболевания – реперториум, который занимал 470 страниц, т.е. больше чем вся гомеопатическая Materia Medica на основе которого он был создан.

В первом реперториуме симптомы искусственных патологических состояний располагались в алфавитном порядке и для каждого симптома указывались препараты, в патогенезе которых имелся данный симптом. Если симптом входил в состав нозологической единицы, появлявшейся в процессе патогенетического испытания, то лекарственное средство выделялось подчеркиванием, т.е. была использована двухуровневая градация симптомов.

Реперториум С. Ганемана был в 1834 году по его указанию переделан работавшим у него секретарем Г.-Г. Яром и известен в настоящее время как реперториум Яра. Единственным отличием реперториума Яра от реперториума из «Fragmenta de viribus medicamentorum positivis» было распределение симптомов не в алфавитном порядке, а по рубрикам в соответствии с их иерархией, что позволило существенно упростить и сделать более точным выбор подобно действующего лекарственного средства. Реперториум Яра был переведен на русский язык и издан уже в 1849 г. владельцем Центральной московской гомеопатической аптеки Х. Ф. Форбрихером и российские врачи-гомеопаты активно им пользовались, о чем свидетельствует несколько последующих переизданий этого справочника.

Для выбора подобно действующего «специфика» Самуил Ганеман все выявленные симптомы естественного патологического состояния распределял на две группы – симптомы нозологической единицы, т.е. общие симптомы и симптомы, которые не входили в состав нозологической единицы, но появлялись одновременно с ними, т.е. характерные (специфические) симптомы. Сначала реперторизация проводилась по общим симптомам, т.е. определялась нозологическая группа препаратов действующих на один и тот же орган или часть физиологической системы (локализация патологического процесса). Затем при помощи реперториума из патогенетической группы выбирался один препарат в патогенезе которого были характерные (специфические) симптомы, указывающие на конкретную клиническую форму нозологической единицы, т.е. выбирался «специфик» патологически изменяющий функцию этой анатомической структуры точно также как она изменена при данном естественном заболевании.

Эту специфическую особенность выбора подобно действующего лекарственного средства, лежащую в основе метода гомеопатической терапии, С. Ганеман сформулировал следующим образом «…истинный врач лечит не болезнь, а больного человека». Концепция современной клинической медицины полностью подтверждает правоту С. Ганемана — одно и тоже заболевание может проявиться либо в виде этиологического или патогенетического синдрома, либо в виде нозологической единицы и на конкретную клиническую форму заболевания всегда указывают симптомы появляющиеся одновременно с общими для всех случаев симптомами нозологической единицы, которые и определяют выбор терапии в современной медицине. При этиологическом синдроме при любом соматическом заболевании первыми одновременно с симптомами нозологической единицы всегда появляются симптомы свидетельствующие о нарушении функции ЦНС, при патогенетическом синдроме первыми появляются симптомы свидетельствующие о нарушении функции вторично пораженной физиологической системы, а о собственно нозологической единице свидетельствует появление симптомов свидетельствующих о нарушении функции той же физиологической системы в которую входят первично пораженный орган или часть физиологической системы.

Понятие «синдром» появилось в клинической медицине после смерти С. Ганемана, но он сумел эмпирическим путем разработать методику выбора «специфика» при любой клинической форме заболевания. Методика, позволяющая правильно выбрать лекарственное средство при любой клинической форме заболевания, называется базовой методикой терапевтической системы и все остальные научные методики терапевтической системы всегда рассматриваются только как эволюционное развитие базовой методики – владение базовой методикой терапевтической системы является необходимым условием успешной клинической практики.

Малограмотные врачи, весьма поверхностно знакомые с основами клинической медицины и не имеющие представления о наличии базовой методики гомеопатической терапии, но тем не менее называющие себя гомеопатами, пытаются подобрать «специфик» либо по общим симптомам нозологической единицы, либо по характерным (специфическим) симптомам, но с имеющейся нозологической единицей из-за элементарной клинической безграмотности связать их не могут — характерным отличием малограмотного псевдогомеопата является «лечение» отдельных симптомов, которые они с умным видом называют «ключевыми» симптомами или «делюзиями», хотя эти симптомы не были выявлены в результате патогенетических испытаний и, следовательно, не могут свидетельствовать об индивидуальной реакции организма на болезнь. В первом случае псевдогомеопаты проводят бесконечные семинары по лечению заболеваний с одной анатомической локализацией, а во втором — заучивают различные «усеченные» патогенезы которые составляют такие же безграмотные, но амбициозные «ведущие гомеопаты». В обоих случаях это бесполезная трата времени и сил, так как препарат всегда выбирается методом «научного тыка» по принципу «авось, поможет», что наглядно демонстрирует их клиническая практика – по каким бы симптомам псевдогомеопат не подбирал лекарственное средство, он никогда не сможет точно сказать какое конкретно заболевание он «лечит» и какие конкретно симптомы исчезнут в результате его «лечения».

Иногда, случайно, малограмотному врачу удается правильно выбрать «специфик» и такие удачные случаи с гордостью демонстрируются на различных конференциях и личных сайтах как доказательство «мастерства» врача! При этом как-то забывается, что вообще то лечение болезней является профессиональной обязанностью любого врача и демонстрация случайного успеха скорее свидетельствует о профессиональной несостоятельности врача, чем о его «мастерстве».

Клиническая форма заболевания зависит от особенностей реакции организма конкретного человека на действие патогенного фактора и, соответственно, в клинической практике одновременно с симптомами нозологической единицы могут при одном и том же заболевании появиться совершенно разные характерные (специфические) симптомы, поэтому правильно подобрать «специфик» можно только с помощью реперториума. В предисловии ко второй части «Fragmenta de viribus medicamentorum positivis» С.Ганеман, обосновывая необходимость создания реперториума, пишет «…простое заучивание симптомов действия лекарственного средства бесполезно в клинической практике…», так как не один человек не способен запомнить все наблюдаемые при патогенетическом испытании комбинации симптомов: «Лекарства простого состава вызывают в здоровом организме симптомы, которые характерны для этих лекарств, но не все сразу, не у каждого испытателя и не в каждой серии испытаний: сегодня – одни симптомы, завтра другие; одни у Каюса, другие – у Титуса, но только иногда Титус может испытывать то, что испытывал Каюс». Как следствие этого «… без использования справочника симптомов правильно подобрать специфическое лекарственное средство невозможно…», так как только в реперториуме «…симптомы искусственной болезни представлены в том же виде, что и естественная болезнь».

4. Базовая методика гомеопатической терапии.

Наличие реперториума и гомеопатической Materia Medica является необходимым условием не только для правильного выбора «специфика», так как без использования реперториума сопоставить две группы патогенетически связанных симптомов, с которыми имеет дело в клинической практике врач-гомеопат, практически невозможно, но и для создания научной терапевтической системы. Невежество части врачей, называющих себя гомеопатами, особенно ярко проявляется, когда на вполне закономерный вопрос грамотного врача-гомеопата «Как можно подобрать «специфик» без помощи реперториума?» псевдогомеопат с важным видом задает встречный, как ему представляется несокрушимый, вопрос «А сколько лет Ганеман использовал гомеопатию до создания реперториума?». У грамотного врача-гомеопата подобный вопрос вызывет только недоумение, так как «Fragmenta de viribus medicamentorum positivis» была издана в 1805-ом году и только в следующем, 1806-ом году, вышла в свет «Опытная медицина» в которой впервые были сформулированы основные положения гомеопатической терапии. Таким образом, сперва были созданы гомеопатическая Materia Medica и реперториум, а затем, при обобщении результатов их применения в клинической практике, были разработаны основные положения гомеопатической терапии, что совершено естественно и с точки зрения метода науки по другому быть просто не может.

В своей фундаментальной для гомеопатии работе «Опытная медицина» С. Ганеман представляет методику эмпирического выбора специфически действующего лекарственного средства как базовую методику гомеопатической терапии, подробно описывая общие принципы применения «спецификов» в клинической практике, выявленные в результате многочисленных клинических экспериментов – принцип выбора «специфика» по подобию первичных симптомов, принцип выбора достаточной дозы и принцип назначения одного препарата. Причем принцип выбора «специфика» по подобию первичных симптомов патологического состояния описывается как основной принцип терапевтической системы, а принцип выбора достаточной дозы и принцип назначения одного препарата представлены как базовые принципы.

4.1.Принцип достоверности.

Элементарной структурной единицей науки медицины, т.е. минимальным в количественном и качественном плане феномене, при действии на который наблюдаются изучаемые наукой медициной явления является нозологическая единица. В клинической медицине только исчезновение в процессе лечения всех симптомов нозологической единицы считается излечением – только этот достоверно установленный факт является единственным объективным критерием для оценки эффективности всех терапевтических методик и определяет необходимые условия, позволяющие применять терапевтическую методику в клинической практике. Объявление исчезновения отдельного симптома или части симптомов патологического состояния излечением свидетельствует об элементарной клинической безграмотности врача и не принимается во внимание научной общественностью.

Основной и единственной задачей врача любой терапевтической школы является выявление и идентификация имеющегося патологического состояния, внешне проявляющегося группой патогенетически связанных симптомов, с целью его полного устранения или, по крайней мере, облегчения внешних проявлений болезни. Эта основная обязанность врача отражена в §1 «Органона»: «Высшее и единственное назначение врача состоит в том, чтобы возвращать здоровье больному – излечивать его»(7).

Для выявления и идентификации предмета своего изучения каждая научная система имеет свой собственный метод – в медицине это метод диагноза. В клинической медицине метод диагноза представлен общим универсальным алгоритмом постановки диагноза, четко определяющим последовательность действий врача по выявлению и идентификации имеющегося патологического состояния, являющегося предметом изучения науки медицины. Умение правильно поставить диагноз является единственным объективным критерием профессионализма врача: «Диагноз – это результат сложного творческого осмысления патологического процесса врачом, синтетического понимания им всего, что происходит с больным, выраженный в логичной, четкой и ясной формулировке. Составленный врачом диагноз является одним из важных показателей уровня его медицинского образования, знания современного положения медицинской науки и практики, теоретической «подкованности», общей культуры, способности мыслить самостоятельно, не трафаретно. Строгое соблюдение принципов структуры диагноза имеет важное значение не только для воспитания клинического мышления врача, но и в научном обобщении огромных клинико-анатомических материалов прошлого и настоящего»(15). Разумеется, если врач, называющий себя гомеопатом, не в состоянии правильно поставить диагноз, то у него просто не будет объективного критерия для выбора подобно действующего лекарственного средства.

Метод научной системы обладает тремя основными свойствами:

— идентичность;

— универсальность;

— доказательность.

Свойство идентичности подразумевает, что, во-первых, каждая научная система имеет свой собственный уникальный метод для выявления и идентификации предмета своего изучения, который отличает данную научную систему от всех других систем и, как следствие, нельзя метод одной научной системы использовать для выявления и идентификации предмета изучения другой научной системы, а, во-вторых, в клинической практике невозможно выявить и идентифицировать патологическое состояние нарушая последовательность этапов алгоритма постановки диагноза или пропуская какой-то из них.

Свойство универсальности подразумевает, что любая прикладная терапевтическая методика должна четко соответствовать этапам алгоритма постановки диагноза, так как, в противном случае, врач просто не сможет выявить и идентифицировать патологическое состояние и, как следствие, он не будет знать, что конкретно нужно лечить.

Соблюдение свойства идентичности и свойства универсальности рассматриваются в клинической медицине как обоснованность терапевтической методики, однако обязательным условием использования любой терапевтической методики в клинической практике является не только ее обоснованность, но и доказательность. Под свойством доказательности подразумевается возможность точного прогнозирования изменения симптомов патологического состояния в процессе лечения, т.е. врач должен не только выявить и четко идентифицировать имеющееся патологическое состояние, но и доказать верность поставленного им диагноза сделав прогноз последовательности исчезновения симптомов патологического состояния в процессе лечения. Если врач этого не сделает, то у него просто не будет объективного критерия для контроля процесса лечения и его «диагноз» в этом случае, с точки зрения научной медицины, представляет собой просто набор звуков.

В клинической медицине соблюдение всех трех обязательных условий научного метода рассматривается как принцип достоверности терапевтической методики, позволяющий врачу выполнить свою профессиональную задачу – излечить больного человека. Принцип достоверности используется в клинической медицине для оценки терапевтической ценности всех предлагаемых методик – только при исчезновении всех симптомов патологического состояния, а не отдельных произвольно взятых симптомов, терапевтическая методика считается эффективной.

Таким образом, исчезновение в процессе лечения всех симптомов нозологической единицы является единственным объективным критерием правильности выбора специфически действующего лекарственного средства и совершенно логично, что именно этот критерий использовал С. Ганеман для оценки результатов клинических экспериментов. При анализе случаев излечения им была выявлена характерная особенность патогенетического действия «спецификов», идентифицирующую их как отдельную фармакологическую группу лекарственных средств – группа первичных симптомов болезни, на основании которых было выбрано специфически действующее лекарственное средство, в процессе лечения исчезает в последовательности, обратной их появлению при развитии заболевания.

Обратную последовательность исчезновения симптомов патологического состояния в процессе лечения, как выявленную в результате клинических экспериментов объективную закономерность, С. Ганеман стал рассматривать в качестве идентифицирующего гомеопатическую терапию принципа достоверности, т.е. как единственный объективный критерий позволяющий врачу-гомеопату правильно интерпретировать наблюдаемые в процессе гомеопатического лечения феномены – единственным объективным критерием правильности выбора специфически действующего лекарственного средства считается исчезновение в процессе лечения симптомов патологического состояния в порядке, обратном их появлению при развитии заболевания. Как прямое следствие этого, последовательность появления симптомов патологического состояния является обязательным условием описания естественного заболевания в гомеопатической терапии: «Внутренняя сущность каждой болезни и каждого отдельного болезненного случая, поскольку нам ее необходимо знать с целью лечения, выражается наличными признаками в том виде, в каком они представляются опытному наблюдателю во всем своем объеме, в своей индивидуальной силе, сочетании и последовательности. Открыв все наличные определимые признаки болезни, врач определит и саму болезнь и имеет полное о ней понятие, необходимое для ее лечения». (6)

Принцип достоверности, используемый в клинической практике врачами-гомеопатами, является отражением общего для всей клинической медицины принципа обоснованности и доказательности научной терапевтической методики, поэтому аутентичный для гомеопатии принцип достоверности рассматривается в клинической медицине как частный случай принципа обоснованности и доказательности.

С точки зрения методологии науки принцип достоверности рассматривается как проявление непосредственно в клинической практике двух основных фундаментальных характерных особенностей терапевтической методики, созданной на основе терапевтического принципа – эссенциальности и наличия общего объективного критерия излечения, — который объективно показывает способность врача-гомеопата правильно интерпретировать наблюдаемые в клинической практике явления, т.е. объективно демонстрирует уровень его профессиональной подготовки. Это особенно наглядно проявляется при анализе «авторских» методик «ведущих гомеопатов современности». С одной стороны, согласно принципу эссенциальности в гомеопатии в принципе не может быть «авторских» методик, так как все аутентичные методики гомеопатической терапии являются производными базовой методики, а, с другой стороны, в соответствии с принципом наличия общего объективного критерия излечения единственным объективным критерием прямо указывающим на методику гомеопатической терапии является исчезновение в процессе лечения первичных симптомов болезни в порядке, обратном их появлению при развитии заболевания. Так как ни один из «ведущих гомеопатов современности», с важным видом разглагольствующий об очередной «авторской» методике, никогда не может не только четко сказать в какой последовательности будут исчезать симптомы в процессе лечения, но часто вообще не может внятно сказать какое конкретно заболевание он «лечит», то любой грамотный врач совершенно справедливо относит их к псевдонаучным выдумкам дилетантов от медицины.

Красноречивым свидетельством весьма поверхностного знакомства псевдогомеопатов с основами гомеопатической терапии является их неумение работать с реперториумом и, как следствия этого, они придумывают различные методики «взятия случая». Малограмотные врачи, называющие себя гомеопатами, усиленно изучают разнообразные «авторские» методики «взятия случая» искренне считая, что чем больше «авторских» методик они изучат, тем более грамотными специалистами станут в области гомеопатии. Однако, никто из псевдогомеопатов не может внятно объяснить, чем принципиально отличаются «авторские» методики друг от друга и почему после изучения одной «авторской» методики нужно изучать следующую? Ведь если «авторская» методика, как всегда уверяет автор, обоснованна и доказательна, то зачем изучать еще какую-то «авторскую» методику? А если она не позволяет регулярно получать в клинической практике заранее прогнозируемые результаты, то зачем ее вообще изучать? Но подобные вопросы возникают у грамотных врачей, а «авторские» методики рассчитаны на полуграмотных псевдогомеопатов, поверхностно знакомых как с основными положениями клинической медицины, так и с основами гомеопатической терапии и у них, естественно, не возникает никаких вопросов.

Авторы различных «новейших методик» объясняют их появление обобщением собственного «богатого клинического опыта, накопленного за время многолетней практики», но под клиническим опытом понимается умение еще при опросе выявить симптомы имеющейся нозологической единицы, а если врач даже не может внятно сказать какое конкретно заболевание он «лечит», то о каком клиническом опыте вообще может идти речь? Неумение правильно поставить диагноз и четко спрогнозировать последовательность исчезновения симптомов патологического состояния в процессе лечения всегда свидетельствует о профессиональной несостоятельности врача, называющего себя гомеопатом, так как в этом случае, не умея из-за собственной безграмотности правильно интерпретировать наблюдаемые феномены, он выбирает лекарственное средство методом «научного тыка» по принципу «авось, поможет», а результаты лечения оценивает субъективно, по принципу «я так считаю». Разумеется, в этом случае не зависимо от стажа работы ни о каком положительном клиническом опыте не может быть и речи – «маленькая собака до старости щенок» как говорят в народе о подобных «специалистах».

Использование принципа достоверности, как объективной клинической категории, позволяет, во-первых, сделать несостоятельными любые заявления о не научности гомеопатической терапии и, во-вторых, сразу же отсечь амбициозных болтунов, не умеющих правильно поставить диагноз, но тем не менее усиленно рекламирующих себя как специалистов в этой области клинической медицины, а также невежественных псевдогомеопатов усердно рекламирующих «авторские» методики, которые не только к гомеопатии, но и вообще к научной медицине никакого отношения не имеют.

4.2.Принцип выбора «специфика» по подобию первичных симптомов.

В клиническом плане принцип достоверности определяет условия необходимые для излечения и всегда рассматривается как основной принцип терапевтической системы, который по определению всегда представляется первым при описании терапевтической методики и совершенно естественно, что в «Опытной медицине» С. Ганеман сначала описывает принцип выбора «специфика» по подобию первичных симптомов, обосновывая его тем, что единственным объективным показанием к назначению «специфика» является подобие его патогенетического действия патогенному действию на организм естественного заболевания: «Затем, когда подлежащая болезнь внимательно исследована, т.е. отмечены все ее определенные явления в их историческом развитии и последовательности (выделено мною – З.В.М.) с точным обозначением наиболее важных, сильных и тягостных симптомов, то для излечения ее нужно противопоставить существующему болезненному раздражению аналогичное ему лекарственное раздражение посредством назначения такого лекарственного средства, которое само по себе и в такой же последовательности (выделено мною – З.В.М.) способно вызывать по возможности все наличные симптомы или, по крайней мере, наибольшую их часть и наиболее сильные или самые особенные из них». (6)

Определение последовательности появления симптомов при развитии заболевания указывается С. Ганеманом в качестве необходимого условия правильного выбора «специфика» не случайно, так как только последовательность появления симптомов патологического состояния определяет клиническую форму заболевания – симптомы, указывающие на клиническую форму всегда появляются первыми одновременно с симптомами нозологической единицы (первичные симптомы) и причиной их появления является непосредственное патологическое нарушение функции первично пораженной структуры, а причиной появления вторичных симптомов является вторичное компенсаторное нарушение функции непосредственно связанных с первично пораженной структурой физиологических систем: «При этом, однако, надо принять во внимание чрезвычайно важную разницу между положительным и отрицательным, или так называемыми радикальным и паллиативным способом лечения.

При воздействии обыкновенными лекарствами на здоровый человеческий организм происходят, прежде всего, явления, которые могут быть названы положительными симптомами, являющимися специфическими для данного средства, иначе говоря, является его положительное первичное действие.

Когда оно окончилось, то наступает в трудно уловимых переходах состояние, прямо противоположное первому (в особенности при растительных лекарствах), появляются прямо противоположные (отрицательные) симптомы под видом последовательного действия.

Если мы теперь при лечении известной болезни будем применять то лекарство, первичные положительные симптомы которого наиболее сходны с симптомами данного болезненного случая (выделено мною – З. В. М.), то это будет положительный или исцеляющий способ лечения, т.е. наступает, согласно второму опытному положению, быстрое и продолжительное улучшение, при полном установлении которого лекарство может быть назначено все в меньших и меньших и более редких приемах без опасения возврата, если уже одного первого или нескольких первых приемов оказалось недостаточно для излечения»(6).

Таким образом, в клинической практике можно правильно подобрать «специфик» только по подобию первичных симптомов болезни, которые прямо указывают на клиническую форму имеющегося заболевания, что и зафиксировано в основном принципе гомеопатической терапии. Первичные симптомы патологического состояния являются предметом изучения науки семиотики, так как первичные симптомы напрямую указывают на форму проявления заболевания в виде либо этиологического или патогенетического синдрома, либо в виде нозологической единицы, которая определяется причиной болезни.

Причиной появления первичных симптомов болезни может быть нарушение либо иннервации первично пораженного органа или части физиологической системы (синдром этиологический), либо его естественной функции (синдром патогенетический при хроническом заболевании или нозологическая единица при остром заболевании) и в соответствии с этим все «специфики» делятся на две большие патогенетические группы – «специфики» рефлекторного действия (нарушают иннервацию органа или части физиологической системы) и «специфики» резорбтивного действия (нарушают естественную функцию органа или части физиологической системы). Соответственно, когда нарушается естественная функция органа или части физиологической системы, то первыми появляются физиологические симптомы и выбрать подобно действующий «специфик» можно только по подобию физиологических симптомов патологического состояния, которые в этом случае являются первичными симптомами. При нарушении иннервации органа или части физиологической системы первыми появляются рефлекторные симптомы и выбрать подобно действующий «специфик» можно только по совокупности рефлекторных симптомов, так как в этом случае рефлекторные симптомы будут первичными симптомами.

Эта характерная особенность фармакологического действия «спецификов» отражена уже в классификации Гиппократа — когда первично нарушается естественная функция органа или части физиологической системы, то развивается «горячее» заболевание, а когда иннервация – «холодное» заболевание. Таким образом, «специфики» делятся на две группы – во времена С. Ганемана различали «горячие» и «холодные» специфически действующие лекарственные средства, а в настоящее время, в соответствии с характером их фармакологического действия, различают «специфики» резорбтивного действия («горячие» препараты) и «специфики» рефлекторного действия («холодные» препараты).

Таким образом, при одном и том же нозологическом диагнозе у разных пациентов первичными симптомами могут быть совершенно разные группы патологических симптомов и если врач не определит последовательность появления симптомов при развитии заболевания, то он не сможет в клинической практике выявить группу первичных симптомов и, следовательно, у него не будет объективного критерия для выбора необходимого для излечения специфически действующего лекарственного средства. Несмотря на то, что многие врачи, называющие себя гомеопатами, из-за собственной неграмотности даже не подозревают об этой специфической особенности фармакологического действия «спецификов», так как весьма поверхностно знакомы с таким разделом клинической медицины как семиотика, оно является объективной реальностью не позволяющей правильно подобрать необходимое для излечения лекарственное средство простым сопоставлением симптомов естественного и искусственного патологических состояний, так как в этом случае не учитывается клиническая форма имеющегося заболевания.

При правильном выборе «специфика» по подобию первичных симптомов всегда наблюдается положительный терапевтический эффект – излечение, ремиссия или улучшение состояния, т.е. все или часть симптомов патологического состояния исчезают в процессе лечения в порядке, обратном их появлению при развитии заболевания.

Излечение или, при определенных заболеваниях, длительная ремиссия происходит когда в патогенезе «специфика» имеются все первичные симптомы естественного заболевания и назначен он в достаточной дозе. В этом случае не позднее часа после его приема наблюдается первичное ухудшение: «Если не только найдено положительно исцеляющее лекарство, но и дана верная доза его, то оно производит в течении первого часа нечто вроде маленького ухудшения, которое кажется как бы ухудшением болезни, но в сущности представляет ничто другое, как первичные лекарственные симптомы, но по силе своей несколько превосходящие болезнь и имеющие, согласно общему правилу, много сходства с первоначальной болезнью». (6) При первичном ухудшении всегда усиливаются только первичные симптомы заболевания на основании которых подбирался «специфик», а затем постепенно исчезают все симптомы нозологической единицы, и первичные и вторичные, но только первичные симптомы исчезают в порядке, обратном их появлению при развитии заболевания.

В некоторых случаях излечения первичного ухудшения не наблюдается: «Если же первый прием вполне соответственного исцеляющего лекарства дан в дозе несколько меньшей, чем болезненный раздражитель, и в продолжении часа не произошло этого своеобразного ухудшения, то, тем не менее, большая часть болезненных симптомов уже уничтожена, и остается дать еще несколько приемов для окончательного уничтожения болезни»(6), хотя первичные симптомы патологического состояния исчезают в порядке, обратном их появлению при развитии заболевания, что свидетельствует о правильном выборе «специфика». Далее С. Ганеман указывает характерную особенность этих случаев: «Если в этом случае постепенно не уменьшать приемы, а давать все такие же или еще большие приемы, то появляются лекарственные симптомы, т.е. искусственно вызванная болезнь»(6).

Таким образом, первичное ухудшение наблюдается только при назначении «специфика» резорбтивного действия и расценивается как проявление суммационного синергизма. При назначении «специфика» рефлекторного действия первичное ухудшение не наблюдается, а необходимость дать следующую дозу препарата в более высокой потенции расценивается как проявление потенционного синергизма.

Наличие первичного ухудшения позволяет врачу-гомеопату сделать обоснованное заключение о правильности выбора «специфика» не позднее одного часа после его приема – если при назначении «специфика» резорбтивного действия в течении одного часа после его приема усилились первичные физиологические симптомы или при назначении «специфика» рефлекторного действия в течении одного часа стали уменьшаться и исчезать первичные рефлекторные симптомы, то это является единственным объективным свидетельством правильного выбора специфически действующего лекарственного средства.

О частичном подобии первичных симптомов естественной и искусственной болезней свидетельствует уменьшение в течении первого часа после приема препарата физиологических симптомов и в этом случае можно рассчитывать только на улучшение состояния, причем все последующие дозы «специфика» назначаются в одном и том же разведении.

При правильном выборе специфически действующего лекарственного средства первичные физиологические или рефлекторные симптомы патологического состояния всегда распределяются в порядке, обратном их появлению при развитии заболевания, что позволяет объективно контролировать процесс лечения.

Если в течении часа после приема «специфика» описанной С. Ганеманом первичной реакции организма на действие лекарственного средства не наблюдается, то делается обоснованный вывод о неправильном выборе препарата и клинический случай рассматривается заново.

Разумеется, если врач, называющий себя гомеопатом, не смог установить первичные симптомы болезни, то он, во-первых, не сможет сделать обоснованный вывод о правильном или неправильном выборе лекарственного средства и, во-вторых, не сможет объективно контролировать процесс лечения.

При выборе «специфика» по вторичным компенсаторным симптомам состояние пациента всегда утяжеляется, хотя часть первичных и вторичных компенсаторных симптомов исчезает, но в этом случае никогда не наблюдается исчезновение первичных симптомов болезни в порядке, обратном их появлению при ее развитии: «Совсем иначе бывает при паллиативном лечении, где применяется лекарство, положительное и первичное действие которого противоположно болезни.

Почти непосредственно после употребления такого средства наступает род улучшения, почти моментальное подавление болезненного возбуждения на короткое время. Такие средства и называются паллиативными. Они задерживают выражение болезненного раздражения в организме только на время действия их первичных симптомов, так как они вызывают в теле раздражение, противоположное болезни; затем начинается их последовательное (вторичное) действие, которое совпадает с первоначальным болезненным раздражением и ухудшает его. Под вторичным влиянием паллиатива и по устранении его болезненное состояние ухудшается.

Как при положительно исцеляющем способе лечения в первый час после принятия лекарства появляется незначительное ухудшение, вслед за которым наступает тем более продолжительное улучшение и выздоровление, так при паллиативном лечении в течении первого часа, иногда моментально, появляется обманчивое улучшение, которое, однако, час от часу уменьшается, пока не прекратится время действия первичного, в данном случае паллиативного, влияния лекарства, причем болезнь не только приходит опять в свое прежнее состояние, как было до употребления лекарства, но присоединяется еще частица его вторичного действия, которое в силу того, что первичное его действие было противоположно болезни, теперь, наоборот, вызывает состояние, аналогичное болезни. Это состояние есть ожесточение, ухудшение болезни» (6)

Характерной особенностью патогенетического действия неправильно выбранного «специфика» является утяжеление одной группы симптомов одновременно с временным уменьшением или исчезновением другой группы симптомов, т.е. наблюдается эффект частичного или полного антагонизма. При назначении «специфика», обладающего резорбтивным действием, происходит подавление естественной функции органа или части физиологической системы вследствие чего физиологические симптомы уменьшаются (частичный антагонизм) или полностью исчезают (полный антагонизм), а рефлекторные симптомы, наоборот, усиливаются. При назначении «специфика» рефлекторного действия происходит угнетение функции определенного отдела центральной нервной системы, что клинически проявляется уменьшением (частичный антагонизм) или исчезновением (полный антагонизм) имеющихся рефлекторных симптомов с одновременным усилением физиологических симптомов.

Усиление после приема «специфика» симптомов противоположного действия всегда расценивается как утяжеление имеющегося заболевания из-за развития лекарственной болезни, так как через некоторое время уменьшившиеся или исчезнувшие симптомы появляются вновь в виде более тяжелого патологического состояния: «Если требуется возобновить паллиативную помощь, то первого приема теперь уже недостаточно; надо увеличивать дозу, и это до тех пор, пока лекарство уже перестанет приносить облегчение или пока побочное действие все более сильных доз продолжаемого лекарства не окажет такого вреда, что придется воздержаться от дальнейшего его употребления. И если удастся прекратить эту паллиативно вызванную болезнь, то обычно опять появляется первоначальная болезнь в доказательство того, что она (согласно первому опытному положению) искусственно вызванной болезнью была только вытеснена и подавлена временно, но не уничтожена и не излечена.

Паллиативное применение лекарства является полезным и необходимым только в немногих случаях, преимущественно в таких, которые быстро возникают и угрожают почти немедленной опасностью. Там же, где в течении нескольких часов паллиативным средством не достигнуто то, что оно в состоянии исполнить, там скоро появляются вышеуказанные вредные последствия». (6)

После окончания первичного действия «специфика» резорбтивного действия появляются не только исчезнувшие симптомы, но и новые патологические симптомы свидетельствующие об утяжелении состояния – «…болезнь не только приходит опять в свое прежнее состояние, как было до употребления лекарства, но присоединяется еще частица его вторичного действия, которое в силу того, что первичное его действие было противоположно болезни, теперь, наоборот, вызывает состояние, аналогичное болезни. Это состояние есть ожесточение, ухудшение болезни»(6).

После окончания первичного действия «специфика» рефлекторного действия, когда наблюдается частичный антагонизм, то вновь появляется тоже заболевание, но в более тяжелой форме, а когда наблюдается полный антагонизм, то через некоторое время появляется качественно новое заболевание свидетельствующее о нарушении функции более высокого по иерархии отдела ЦНС.

Проявление частичного или полного антагонизма при назначении неправильно выбранного «специфика» рефлекторного действия полностью объясняет специфические особенности тактики псевдогомеопатов выбирающих препарат на основании «делюзий» — во-первых, они никогда не указывают имеющееся патологическое состояние, так как оно всегда утяжеляется и, во-вторых, результат лечения всегда оценивается только по вторичным компенсаторным симптомам со стороны ЦНС патогенетически не связанных с имеющимся заболеванием, а для выбора этих вторичных компенсаторных симптомов специально используются методики науки психологии!

Анализ первичной реакции организма, описанный С. Ганеманом, является единственным объективным критерием оценки правильности выбора специфически действующего лекарственного средства применяемым в гомеопатии и в настоящее время первичная реакция рассматривается как частный случай общих для всех лекарственных средств характерных особенностей фармакологического действия – суммационного и потенционного синергизма и полного или частичного антагонизма Разумеется, когда малограмотные врачи, называющие себя гомеопатами, из-за собственной безграмотности не знают основных положений клинической фармакологии, то они не в состоянии отследить первичную реакцию организма, а поэтому ждут, авось какой-нибудь из симптомов исчезнет и только потом с умным видом заявляет о правильном выборе препарата, при этом утяжеление оставшихся симптомов основного заболевания попросту игнорируется. Подобная практика «оценки» правильности выбора лекарственного средства всегда свидетельствует о профессиональной несостоятельности врача.

Не умея объективно оценить результаты своего «лечения» в качестве доказательства своих «успехов» малограмотные псевдогомеопаты представляют либо случаи «излечения» острых заболеваний, так как все их попытки «лечить» подострые, а тем более хронические заболевания всегда заканчиваются явным утяжелением состояния за счет присоединения лекарственной болезни, либо случаи самоизлечения: «В легких случаях острых заболеваний вред паллиативов не так заметен и значителен; выдающиеся симптомы большей частью заглушаются каждым новым приемом паллиатива, пока не закончится естественное течение болезни, и таким образом организм, за это короткое время не слишком расстроенный последовательным действием паллиативов, опять вступает в свои права и постепенно превозмогает как саму болезнь, так и последствия от паллиативных средств.

Если же больной выздоровел при паллиативном лечении, то он за это же самое время выздоровел и без всякого лекарства (ибо паллиативы никогда не сокращают естественного течения острой болезни) и по причинам, нами только что изложенным, оправился бы гораздо скорее. Единственное обстоятельство, по-видимому, несколько рекомендующее здесь врача, а именно временное уменьшение тягостных припадков посредством его паллиативов, придает в глазах больных и их окружающих некоторое кажущееся, но не действительное предпочтение такому лечению перед без лекарственным самовыздоровлением». (6)

4.3.Принцип выбора достаточной дозы.

Вторым общим принципом гомеопатической терапии является принцип выбора достаточной дозы, так как все «специфики» по определению являются токсическими для человека веществами и чтобы они проявили свое целительное действие необходимо правильно определить дозу подобно действующего лекарственного средства: «Когда найдено лекарство по этому согласному с природой способу, то остается еще важный вопрос – определение величины приема.

Лекарство положительного и исцеляющего характера может оказать действие, как раз противоположное требуемому, если его дать в чрезмерно большом приеме; в этом случае оно даже вызывает более сильную болезнь, чем существующая.

Не должно думать, однако, что этот ущерб здоровью может произойти от преувеличенных приемов только положительно действующих (исцеляющих) средств; паллиативные лекарства в больших приемах наносят такой же вред, ибо лекарства сами по себе представляют вредные вещества, которые только вследствие соразмерности их природной болезнетворной силы в приличном приеме с аналогичными им болезнями становятся излечивающими лекарствами»(6).

Все специфически действующие лекарственные вещества оказывают выраженное токсическое действие и чтобы его избежать С. Ганеман в клинической практике целенаправленно уменьшал дозу препарата. В результате клинических экспериментов С. Ганеман эмпирически подобрал для многих «спецификов» наименьшую дозу при которой полностью отсутствовало токсическое действие, но сохранялись целебные свойства. Однако в результате клинической практики применения «спецификов» в минимальных дозах С. Ганеман установил, что в этом случае наблюдается определенное снижение целебного действия и даже когда подобие первичных симптомов было полное в определенных случаях целительное действие было слабое и чтобы его усилить необходимо было давать «специфик» повторяющимися дозами до тех пор, пока первичная реакция организма не показывала что искусственная болезнь превосходит по силе естественную: «Но, до какой степени увеличивается восприимчивость организма к лекарственным раздражениям в болезнях, об этом может иметь понятие только точный наблюдатель»(6).

В каждом конкретном случае достаточная доза разная, поэтому в клинической практике следует повторять правильно выбранный «специфик» до появления первичного ухудшения («специфик» резорбтивного действия) или пока не станут исчезать рефлекторные симптомы («специфик» рефлекторного действия), что является прямым указанием на достаточную для излечения дозу.

Клиническим обоснованием принципа достаточной дозы является тот факт, что даже при полном подобии первичных симптомов наблюдается только временное улучшение состояния, если искусственная болезнь по силе не превосходит естественное заболевание. С точки зрения клинической фармакологии принцип достаточной дозы рассматривается как частный случай проявления суммационного синергизма.

4.4.Принцип назначения одного препарата.

Третьим общим принципом гомеопатической терапии является принцип назначения одного препарата, так как по определению «спецификом» может быть лишь вещество оказывающие специфическое, только ему присущее действие на определенный орган или часть физиологической системы организма которое проявлялось появлением патогенетически связанной группы симптомов, описанных в клинической медицине как отдельная клиническая форма определенной нозологической единицы. Эта характерная особенность фармакологического действия «спецификов» определяет индивидуальность их патогенетического действия и во всей гомеопатической Materia Medica нельзя найти даже двух одинаковых патогенезов, так как действие каждого гомеопатического препарата специфично и не повторимо.

Показанием для назначения «специфика» являлось наличие у пациента точно такой же патогенетически связанной группы симптомов, причиной появления которых является подобное нарушение функции этого органа или части физиологической системы при естественном заболевании, а так как патогенетическое действие каждого препарата индивидуально, в клинической практике всегда назначается только одно специфически действующее лекарственное средство: «Для получения благотворнейших действий всегда достаточно употребления за раз только одного простого средства, без всякой примеси, лишь бы оно было точно выбрано, лишь бы оно было самое подходящее и дано в надлежащей дозе. Никогда не бывает нужным для этого соединять два средства вместе»(6).

В клинической практике заболевание может быть представлено либо в виде этиологического или патогенетического синдрома, либо в виде нозологической единицы. Базовая методика гомеопатической терапии позволяет правильно подобрать лекарственное средство для лечения любой клинической формы болезни, но только когда заболевания представлено в виде нозологической единицы для его излечения достаточно одного «специфика». В том случае, когда врач-гомеопат имеет дело с этиологическим синдромом для излечения необходимо последовательно назначить два специфически действующих лекарственных средства, а для излечения патогенетического синдрома требуется последовательно назначить три «специфика»:«Мы даем всегда только одно лекарство и рассчитываем этим единственным средством уничтожить всю болезнь, или если это не вполне возможно, то из результата лекарственного действия мы видим, чего еще недостает для излечения. Одного, двух и, самое большое, трех простых лекарств совершенно достаточно для излечения самой трудной болезни». (6)

В клинической практике при этиологическом синдроме первый «специфик» всегда подбирается по совокупности резорбтивных симптомов и после его назначения все резорбтивные симптомы исчезают в порядке, обратном их появлению при развитии заболевания, а рефлекторные симптомы значительно уменьшаются, но не исчезают. По совокупности оставшихся рефлекторных симптомов выбирается второй «специфик» после назначения которого все оставшиеся рефлекторные симптомы полностью исчезают, т.е. только после назначения второго препарата наблюдается излечение.

При патогенетическом синдроме первый «специфик» подбирается по совокупности резорбтивных или рефлекторных симптомов. Второй «специфик» подбирается по совокупности оставшихся противоположных первичных симптомов, а третий – по оставшимся симптомам хронической болезни. После назначения первого «специфика» наблюдается временное улучшение состояния, после второго – более или менее длительная ремиссия и только после назначения третьего «специфика» константируется излечение.

Во всех случаях когда в процессе гомеопатического лечения назначается больше трех препаратов это говорит о неправильном выборе всех или части лекарственных средств.

Принцип назначения одного препарата С. Ганеман совершенно естественно обосновывает характерной специфической особенностью фармакологического действия «спецификов», идентифицирующей их как отдельную фармакологическую группу лекарственных средств: «Единственное желательное свойство, которое мы можем требовать от лекарства, это то, чтобы оно было подходящим, другими словами, чтобы оно было в состоянии само по себе и самостоятельно возбуждать большинство замеченных в болезни симптомов. Следовательно, будучи назначено для противораздражения, как лекарственное вещество, чтобы оно было в состоянии их же ослаблять и уничтожать в больном организме.

Мы видим, что одно-единственное простое лекарственное вещество соединяет в себе это свойство в полной мере, если оно для этого старательно выбрано. Поэтому никогда не бывает необходимо назначать за раз более чем одно-единственное простое лекарственное вещество, если оно выбрано соответственно болезненному случаю»(6).

Профессионализм врача любой терапевтической школы определяется только его умением правильно поставить диагноз, т.е. умением правильно выявить и идентифицировать имеющееся заболевания. Только когда врач-гомеопат правильно поставил диагноз и определил первичные симптомы у него появляется объективный критерий для выбора подобно действующего «специфика» и реперториум позволяет без особого труда выбрать необходимый для излечения препарат.

Другое дело, когда малограмотный врач не может правильно поставить диагноз и так как в этом случае у него нет объективного критерия для выбора «специфика», он вынужденно подбирает лекарственное средство методом «научного тыка» по принципу «авось, поможет». Наиболее невежественные и ленивые из псевдогомеопатов назначают несколько препаратов одновременно, наивно полагая что какой-то из них окажется целебным, демонстрируя таким образом незнание основ фармакологии: «Весьма возможно, даже наверно, что в смешении нескольких лекарств уже не каждое из них действует на болезнь на свой собственный лад и не каждое из них проявляет свое специфическое стремление, независимо от влияния соседних средств, но, наоборот, одно другому противодействует в организме, одно видоизменяет и отчасти уничтожает действие другого, из разлагающихся их сил в организме образуется среднее действие, которого мы не желаем, потому что не в состоянии его предвидеть или даже предчувствовать.

При действии смешанных лекарств на организм происходит именно то, что должно происходить на основании вышеприведенного положения (а именно, что одно раздражение в организме уничтожает или подавляет другое, смотря по тому, вполне ли аналогичны они между собой или нет и насколько сила одного раздражителя значительнее другого), — действия нескольких лекарств в одном смешении взаимно друг друга уничтожают, и только остаток действия, не покрытый никаким противораздражителем, остается противораздражителем болезни; но будет ли таковой подходящим, мы не знаем, так как не в состоянии рассчитать, что, собственно, находиться в остатке». (6)

Назначение одновременно или в чередовании двух и более «спецификов» (или так называемых «комплексных гомеопатических препаратов») показывает, что врач, называющий себя гомеопатом, не имеет ни малейшего представления об особенностях фармакологического действия препаратов которые он использует в клинической практике и всегда свидетельствует об его элементарной клинической безграмотности как бы он себя не величал: «Так как каждый раз потребно только одно-единственное простое лекарство, то настоящему мастеру искусства не придет и в голову посредством многосмешения лекарств унижать свое искусство и действовать вопреки собственной цели. Наоборот, доказательством уверенности его в своем деле именно и будет назначение им только одного-единственного лекарства, которое, будучи верно выбрано, не замедлит скоро, верно и прочно удалить болезнь». (6)

В клинической практике для излечения часто требуется больше одной дозы «специфика» и в этом случае очень важно точно определить момент когда полностью закончилось действие предыдущей дозы. Так как продолжительность действия каждого лекарственного вещества индивидуальна, то нельзя определить время действия дозы каким-нибудь временным периодом: «Повторение приемов лекарств сообразуется с продолжительностью действия каждого отдельного средства. Если оно действовало положительно, то улучшение заметно еще по прошествии срока его действия, и повторенный тогда прием подходящего исцеляющего средства уничтожит остаток болезни»(6).

Неотъемлемым свойством любого лекарственного средства является наличие прямого и косвенного действий, которые рассматриваются как проявление фундаментального для всей клинической медицины принципа целостности организма. Во время прямого действия лекарственного средства изменяется функция первично пораженной структуры и как только она восстанавливаются начинают изменяться функции вторично пораженных систем организма что расценивается как косвенное действие. Соответственно, во время косвенного действия никакие лекарственные вещества не назначаются, так как при назначении дозы во время косвенного действия всегда наблюдается эффект частичного антагонизма: «Столь редкое повторение приемов, каждый раз по истечении времени действия лекарства, не только не замедляет помощь, но, наоборот, слишком частое повторение препятствует цели лечения, потому что приемы, назначенные ранее истечения срока действия положительного лекарства, должны быть рассматриваемы как усиление первых приемов, которое по незнанию этого обстоятельства порой может быть доведено до чрезмерной степени и оказать вред»(6).

Как четко указывает С. Ганеман в клинической практике врач-гомеопат должен четко определять время прямого и косвенного действий, так как во время косвенного действия подобие исчезает и при приеме даже правильно подобранного препарата всегда формируется лекарственная болезнь. Малограмотные псевдогомеопаты, выбирающие препарат методом «научного тыка» по принципу «авось, поможет», с умным видом назначают «специфик» частыми дозами длительное время, так как, не зная основ клинической фармакологии, даже не подозревают о наличии прямого и косвенного действия. Разумеется, при таком подходе даже правильно выбранный «специфик» всегда формирует лекарственную болезнь и чтобы снять с себя ответственность за подобное «лечение» псевдогомеопаты придумали байку о «безвредности гомеопатических лекарств»(!), что с точки зрения фармакологии является откровенной глупостью, так как фундаментальным свойством любого лекарственного вещества является способность патологически изменять функцию органа или физиологической системы.

В клинической практике грамотный врач-гомеопат не дает следующую дозу пока симптомы нозологической единицы постепенно уменьшаются и исчезают, т.е. пока продолжается косвенное действие лекарственного средства. Только когда оставшиеся симптомы патологического состояния больше не уменьшаются, что является единственным объективным критерием окончания косвенного действия, можно дать следующую дозу «специфика»: «По истечении времени действия первого приема исцеляющего лекарства определяют, требуется ли назначение второго приема того же средства. Если болезненный процесс уменьшается почти во всем своем объеме и притом не только в первые полчаса после приема, но и позже, в течении всего периода действия первого приема, и тем заметнее, чем ближе к окончанию срока действия лекарства, или если еще не обнаружилось заметного улучшения, как, например, в очень затяжных болезнях или в таких, где в этот срок нельзя было ожидать возврата пароксизмов, но, с другой стороны, не появился ине один новый многозначительный симптом и ни одно ранее испытанное страдание, — то в первом случае без исключения верно, в последнем же очень вероятно, что это лекарство есть положительно подходящее и излечивающее и что в этом случае необходимости следует повторить второй, а в случае равно благоприятного истечения этого второго приема, пожалуй, даже назначить третий и дальнейшие приемы, если это нужно и болезнь еще не окончательно излечена, как это часто бывает в острых болезнях, уже после первого же приема лекарства». (6) Только исчезновение всех симптомов нозологической единицы свидетельствует, что произошло излечение и данное лекарственное средство больше не требуется, так как подобная естественная болезнь исчезла.

4.5.Развитие лекарственной болезни.

Назначение неправильно выбранного «специфика» всегда приводит к развитию лекарственной болезни и характерные особенности этого процесса С. Ганеман описывает очень подробно: «Каждое так называемое ожесточение, наступающее во время употребления лекарства и выражающееся новыми симптомами, до тех пор не присущими болезни, происходит единственно от действия лекарства; это проявление симптомов из собственной сферы действия лекарства, неправильно выбранного как положительное или отрицательное средство, слишком долго продолжаемое в чрезмерно больших приемах.

Ожесточение болезни посредством новых и сильных симптомов во время действия первых приемов исцеляющего лекарства никогда не указывает на слабость приема и не требует усиления его, но прямо доказывает несоответствие и непригодность лекарства для данного случая». (6) Для правильной интерпретации первичной реакции организма на действие назначенного лекарственного средства необходимо четко знать первичные и вторичные симптомы болезни – только усиление в первый час после приема препарата вторичных симптомов болезни свидетельствует о неправильном выборе «специфика» и необходимости пересмотреть клинический случай заново, так как при дальнейшем приеме этого препарата сформируется лекарственная болезнь, как правило, более тяжелая чем основное заболевание. Разумеется, если врач не смог правильно поставить диагноз и, соответственно, распределить симптомы нозологической единицы на первичные и вторичные, то он не сможет объективно оценить правильность выбора «специфика» по первичной реакции организма пациента и вынужден пассивно наблюдать за процессом лечения надеясь «авось, поможет».

Псевдогомеопаты, назначающие лекарственное средство методом «научного тыка» по принципу «авось, поможет» никогда, несмотря на прямое указание С. Ганемана, не анализируют первичную реакцию организма на прием лекарственного средства, так как она в подавляющем большинстве случаев четко и объективно свидетельствует о не правильном выборе «специфика».

В клинической практике необходимо четко различать выраженное первичное ухудшение, когда дается слишком большая доза правильно выбранного «специфика», и начинающиеся развитие лекарственной болезни: «Упомянутое сейчас ухудшение посредством сильных, новых и несвойственных болезни симптомов не имеет ничего общего с ранее упомянутым усилением первоначальных болезненных симптомов, являющихся в течении первых часов после принятия положительно действующего исцеляющего лекарства. Это усиление, по-видимому, чистых болезненных припадков, в сущности же, только выдающихся лекарственных симптомов, сходных с таковыми болезнями, указывает только на то, что лекарство назначено верно, но дано в слишком большой дозе, и явление это исчезает через два, три или, самое большее, четыре часа после приема лекарства, если прием был не слишком велик, и обычно уже по истечении периода действия первого приема уступает место прочному освобождению от болезни; так что в острых недугах второй прием лекарства обычно оказывается вовсе ненужным». (6) В первом случае усиливаются только первичные симптомы болезни по совокупности которых подбиралось специфически действующее лекарственное средство. Во втором случае, при развитии лекарственной болезни, в первый час всегда усиливаются либо вторичные симптомы болезни, либо компенсаторные симптомы со стороны различных отделов ЦНС.

На первичной реакции компенсаторные симптомы могут усилится одновременно с первичными симптомами болезни, но в этом случае они не учитываются при контроле лечения, так как при правильно выбранном «специфике» всегда самостоятельно исчезают одновременно с исчезновением первичных патологических симптомов: «Между тем нет ни одного положительного лекарства, как бы верно оно не было выбрано, которое во время своего действия не возбудило бы ни одного, хотя бы самого малого, непривычного страдания или нового симптома у очень раздражительных и тонко восприимчивых лиц, потому что почти немыслимо, чтобы лекарство и болезнь так точно покрывали бы друг друга в своих симптомах, как два треугольника с равными углами и сторонами. Но это незначительное уклонение более чем достаточно выравнивается собственной энергией жизненной силы и больными не чересчур нежного сложения даже и не замечается». (6)

В клинической практике нередко во время первичной реакции усиливаются только компенсаторные симптомы со стороны ЦНС и в этом случае С. Ганеман рекомендует повторно принять дозу препарата — в тех случаях, когда «специфик» выбран не правильно появляются новые симптомы и в этом случае необходимо пересмотреть клинический случай заново. Если же после приема второй дозы препарата компенсаторный симптом исчезает, то это свидетельствует о правильном выборе «специфика», но недостаточности дозы: «Если больной средней восприимчивости во время периода действия первого приема замечает маленькое, прежде не ощущаемое страдание, причем первоначальная болезнь, по-видимому, уменьшилась, то по этому первому приему еще нельзя заключить, правильно ли назначено лекарство. Второй такой же не увеличенный прием, данный по истечении периода действия первого, решает этот вопрос. Под действием этого второго приема, если лекарство не было вполне или почти подходящим, появляется опять новый симптом (обыкновенно не тот, который был замечен от первого приема, а другой), и притом в более сильной степени (даже несколько симптомов одного и того же рода), без того, чтобы болезнь во всем своем объеме сделала видимый успех к излечению; если же лекарство было положительно подходящее, то при втором (не увеличенном) приеме лекарства исчезает почти всякий след нового симптома, и выздоровление наступает тем более быстрыми шагами без всяких новых страданий». (6) Как правило, для достижения достаточной дозы хватает двух доз препарата, но если после приема второй дозы компенсаторный симптом не изменился, но и других симптомов не появилось, то следует повторять прием лекарственного средства пока этот компенсаторный симптом не исчезнет.

В тех случаях, когда после назначения второй дозы появившийся на первой дозе компенсаторный симптом уменьшается, но не исчезает и новых симптомов больше не появляется, то необходимо увеличить потенцию препарата: «Если же и при втором приеме является новый симптом средней силы и более подходящего средства для данного случая найти нельзя, то уменьшение приема также поведет к его уничтожению и излечение все-таки последует, хотя и с большей затратой времени. На помощь здесь также является энергия жизненной силы». (6)

Далее С. Ганеман указывает, что в определенных случаях для излечения дополнительно к лекарственной терапии необходимы гигиенические мероприятия: «Если во время употребления излечивающего средства в не увеличиваемых приемах со временем появятся новые симптомы, несвойственные первоначальной болезни, в которой первые два-три приема действовали почти без осечки, то причину этого явления не следует тотчас приписывать непригодности лекарства, а следует искать в образе жизни или в других извне поступивших сильных влияниях»(6).

Таким образом, на необходимость гигиенических мероприятий всегда указывает наличие оставшихся первичных симптомов болезни, которые сперва уменьшаются в процессе лечения, но через некоторое время начинают усиливаться, постепенно выходя на первый план.

В конце статьи С. Ганеман делает вывод, что причиной неудачи при применении специфически действующих лекарственных средств (разумеется, в тех случаях когда нет противопоказаний для их использования и нет не устранимых внешних патогенных факторов) всегда является недостаточный уровень профессиональных знаний врача, а не изъяны терапевтической системы: «Когда же положительно исцеляющее средство совершенно верно избрано, соответственно точно исследованному случаю болезни (что нередко случается при достаточном запасе хорошо изученных лекарств), и когда оно назначено в соответственно малой дозе, а также и повторено по истечении периода его специфического действия, то, если не последует ни одно из выше затронутых больших препятствий под видом неотразимых сил природы, бурных страстей и чрезвычайных нарушений образа жизни и если на пути не помешают значительные повреждения важных внутренностей, то излечение наступает так быстро, так совершенно и незаметно, что больной почти непосредственно, как бы новым созданием, переходит в состояние настоящего здоровья»(6).

С точки зрения современной клинической медицины этот сделанный С. Ганеманом вывод научно обосновывается только наличием базовой методики терапевтической системы, позволяющей излечивать все клинические формы болезни. Подробно описанная С. Ганеманом в «Опытной медицине» методика эмпирического выбора «спецификов» является базовой методикой гомеопатической терапии, так как позволяет правильно подбирать специфически действующее лекарственное средство для излечения всех клинических форм болезни – синдрома этиологического, синдрома патогенетического и нозологической единицы.

Список литературы:

1. Амеке В. Возникновение гомеопатии и борьба против ее распространения. — Смоленск: Гомеопатическая медицина, 2002.

2. Беннингхаузен К. фон. О ценности характерных симптомов при выборе подобного препарата. — Смоленск: Гомеопатическая ме­дицина, 2004.

3. Берике В. М. Краткое руководство к изучению принципов гомеопатии, разработанных С. Ганеманом и проверенных в течение столетия клинической практики. — Смоленск: Гомеопатическая медицина, 2006.

4. Большая медицинская энциклопедия: В 36-ти тт. /Гл. ред. А. Н.
Бакулев. — 2-е изд. — М.: Госмедиздат, 1964.

5. Ганеман С. Опыт нового принципа для нахождения целительных свойств лекарственных веществ с несколькими взглядами на прежние принципы // Наука гомеопатия: сборник статей по го­меопатии. — Смоленск: Гомеопатическая медицина, 2006.

6. Ганеман С. Опытная медицина // Наука гомеопатия: сборник ста­тей по гомеопатии: — Смоленск: Гомеопатическая медицина, 2006.

7. Ганеман С. Органон врачебного искусства. — 5-е изд. — Смоленск: Гомеопатическая медицина, 2000.

8. Ганеман С. Сущность гомеопатического терапевтического искус­ства. // Наука гомеопатия: сборник статей по гомеопатии. — Смо­ленск: Гомеопатическая медицина, 2006.

9. Давыдовский И. В. Вопросы локализации и органопатологии в свете учения Сеченова, Павлова, Введенского. — М.: Медгиз, 1954.

10. Данхэм К. Гомеопатия — научная терапия. // Наука гомеопатия: сборник статей по гомеопатии. — Смоленск: Гомеопатическая медицина, 2006.

11. Захаренков В. М. Стандарты диагностики и лечения в гомеопатической практике. — Смоленск: Гомеопатическая медицина, 2006.

12. Захаренков В. М. Становление гомеопатии как научной системы. // Наука гомеопатия: сборник статей по гомеопатии. — Смоленск: Гомеопатическая медицина, 2006.

13. Захаренков В. М. Гомеопатическая терапия и антипатическая (энантиопатическая) терапия. – Смоленск: Гомеопатическая медицина, 2010.

14. Мясников А. Л. Пропедевтика внутренних болезней. — 4-е изд. — М.: Медгиз, 1957.

15. Саркисов Д. С, Пальцев М. А., Хитров Н. К. Общая патология
человека. — 2-е изд. — М.: Медицина, 1997.

16. Тарасов К. Е., Беликов В. К., Фролова А. И. Логика и семиотика
диагноза. — М.: Медицина, 1989.

17. Чазов Е. И., Царегородцев Г. И., Кроткое Е. А. Опыт философско-
методологического анализа врачебной диагностики.

// Вопросы философии — 1986. — № 9.